Здесь работали известные свердловские скульпторы

• Текст:Алена Кунилова
  7 июля 2021
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

Весной 1985 года в новые мастерские переехали восемь скульпторов, членов Свердловского отделения Союза художников: Владимир Егоров, Андрей Антонов, Лев Пузаков, Андрей Онуфриев, Людмила Кружалова, Ольга Мудрова, Валентина Соколова и Петр Сажин. 

Место для мастерских на спрятавшейся во дворах Бажова и Энгельса улице Сони Морозовой нашли сами скульпторы. «Мы были молодыми специалистами, уже членами Союза художников, но профессиональных помещений не хватало, нам приходилось работать в самых неудобных условиях. Совершенно случайно, проходя по этому двору, мы обнаружили остов старого барака и сами выступили с инициативой реконструировать его под мастерские», — рассказывает Людмила Кружалова. 

Дом был заброшен и фактически готовился под снос. Район рядом с парком Энгельса в это же время активно застраивался типовыми многоэтажками, старый фонд уступал место новому жилью, и здание, которое по словам скульпторов было построено в 1930-е годы¹, ждала та же участь. 

Людмила Кружалова тогда занимала пост председателя парткома Свердловского отделения Союза художников, и ей удалось получить необходимые разрешения, чтобы здание отдали скульпторам. В то время она специально ездила в Ленинград посмотреть на мастерские местных мастеров — Михаила Аникушина, Анатолия Новикова, Анатолия Дёмы. Эскизный проект реконструкции по дружбе сделал архитектор Николай Мамаев.

От старой постройки остались только фундамент и коробка, все остальное было устроено для профессиональной работы мастеров: кирпичной кладкой надстроены стены, увеличены оконные проемы, сделаны окна верхнего света, получились высокие — четыре с половиной метра по высоте стен и семь метров в коньке крыши — потолки для объемного проектирования. На стенах — трехметровые щиты для больших рельефных изображений, пол выстелен брусом — специально, чтобы выдерживать тяжелые материалы, а для хранения глины организованы специальные ямы под полом. Каждая пара мастерских имела свой отдельный вход, всего их было четыре.

К проекту привлекали ресурсные организации. Сейчас это бы назвали фандрайзингом — реконструкции помогали и местный художественный фонд, и городской отдел культуры, партийные чиновники и неравнодушные директора местных заводов. Делились материалами, рабочими, временем, полезными контактами. Художники и их друзья приходили на стройку субботничать: убирали мусор, штукатурили, красили, обустраивали рабочие помещения.

Скульптурный жанр требует пространства для создания масштабных работ, в этих мастерских оно было. Общая площадь каждой мастерской — от 60 до 80 метров, были устроены антресоли — для отдыха (во время срочных заказов скульпторам часто приходилось оставаться в мастерской и ночью). Вместе с молодыми специалистами в мастерские переехали и мэтры свердловского монументального искусства — Владимир Егоров и Петр Сажин. Даже их прежние мастерские уступали новым по площади и возможностям. Свою последнюю работу перед переездом — четырехметровый памятник уральским углежогам, утраченный в 1990-е годы, Владимир Егоров делал прямо на улице — в специально сооруженном для этого летнем пристрое. 

Владимир Егоров и Петр Сажин, 1989 год. Фото из книги «Путь скульптора Владимира Егорова» Вадима Гривского

Людмила Кружалова и Ольга Мудрова приехали в Свердловск из Ленинграда. Из культурной столицы после окончания Ленинградского высшего художественно-промышленного училища имени Веры Мухиной вернулись в родной город Валентина Соколова и Лев Пузаков. Андрей Антонов — после Московского высшего художественно-промышленного училища («Строгановки»). «Если бы не эти мастерские, я бы, наверно, в Свердловске не осталась», — говорит Людмила Кружалова. Она переехала вместе с мужем-физиком, он писал здесь диссертацию, и, благодаря возможности работать по профессии в уникальных условиях мастерских, семья решила не менять места жительства.

Скульптор, заведующий кафедрой декоративно-прикладного искусства УрГАХУ Лев Пузаков вспоминает переезд в мастерские: «Мы ошалели от счастья, целый месяц казалось, что это нам снится. Работать в новых мастерских было сказкой. Представить сейчас, что молодой скульптор может получить для работы такое пространство, совершенно невозможно. Было другое время». До переезда Лев Пузаков, как и многие другие художники, у которых не было персональной мастерской, работал в подвале Союза художников. Ольга Мудрова и Людмила Кружалова делили до этого мастерскую площадью 18 м². «А чтобы сделать большую работу надо было ждать, пока освободится какой-нибудь цех, договариваться, ездить», — делится Ольга Мудрова. В новой мастерской можно было легко делать скульптуры высотой до шести метров.

Мастерская Чернышева. Фото из архива Андрея Чернышева

Дизайнер и галерист Таня Колпакова рассказывает, что мастерские стали не только местом работы скульпторов, но и точкой притяжения людей культуры. Здесь даже принимали творческие делегации из других стран: «Часто к нам в гости приезжали атташе по культуре многочисленных консульств, в Дни французской культуры в Екатеринбурге мы принимали посла Франции в России. Во время гастролей мастерские посетила труппа «Балета Биаррица» в полном своем составе — французские артисты с большим интересом знакомились с творчеством российских скульпторов». Люди искусства, науки, представители власти и каждый, кто был знаком со скульпторами, с гордостью приводил в мастерские своих друзей и гостей со всех концов света.

«Каждое утро в мастерскую Антонова заходили Виталий Михайлович Волович и Миша Шаевич Брусиловский — такая была у них традиция. Пили кофе, смотрели работы, обсуждали новости, газеты, слушали «Эхо Москвы»… Каждый день в 10–11 утра их можно было там застать, а после они уже расходились по своим мастерским. Виталий Михайлович шел к себе на Луначарского, Миша Шаевич — на Декабристов», — вспоминает Таня Колпакова.

Там же в мастерской Антонова появилась любимая многими жителями Екатеринбурга скульптурная группа «Горожане». Сейчас она украшает сквер на улице Мичурина — три знаменитых уральских художника Виталий Волович, Миша Брусиловский и Герман Метелев, отлитые в бронзе, ведут оживленный разговор. 

Андрей Антонов с героями скульптурной композиции «Горожане» — художниками Мишей Брусиловским и Виталием Воловичем — в своей мастерской. Фото из архива Андрея Чернышева

Сколько работ было создано в мастерских за время их жизни, никто не считал. «Образ жизни скульптора такой, что он работает и в выходные, и в праздники. Есть заказ – работает по заказу, нет заказа — работает над своими творческими идеями, готовит работы для выставок», — объясняет Лев Пузаков. Большая часть важных городских памятников того времени была сделана скульпторами именно здесь. 

Вот небольшой перечень основных работ, сделанных для Екатеринбурга одним только Андреем Антоновым в стенах мастерской: первая городская скульптура Екатеринбурга (не памятник) «Лето» (мальчик  с лошадкой у детской поликлиники на улице Испанских рабочих), Д.Н. Мамину-Сибиряку (1985) на набережной городского пруда, 11 мемориальных досок академикам города (И.П. Бардину, Н.С. Алферову, И.Я. Постовскому) и военным деятелям (Г.К. Жукову), бюст Татищева — установленный в Администрации города Екатеринбурга, а также портреты 12 глав Екатеринбурга для здания Администрации (1995–1998), рельеф для Свердловского академического театра музкомедии (2002), портреты уральских дирижеров, создателей Свердловской филармонии, — М. Павермана и А. Фридлендера (2005). Более 500 работ, а также эскизы, рисунки, формы хранились в мастерской Андрея Антонова.

Здесь скульптор Владимир Егоров проектировал барельефы для станции метро «Уралмаш» в Екатеринбурге — для реализации сверхмасштабной работы пришлось даже на время арендовать пустующий спортзал в соседнем училище. После смерти Владимира Егорова в 1991 году в его мастерскую переехал скульптор Юрий Крылов, другой талантливый выпускник «Строгановки», автор более 200 станковых скульптур (его большая персональная выставка этой весной прошла в Музее Эрнста Неизвестного). Их совместная работа с Львом Пузаковым — бронзовый Архангел Михаил — в 2000 году появился у Церкви Рождества Христова на Уралмаше, а в 2015 году вместе со своими студентами Юрий Крылов оформлял муляжами-скульптурами экспозицию «Река Амур, озеро Ханка и озеро Байкал» одного из крупнейших научно-познавательных комплексов мира — «Приморский океанариум» на острове Русский.

Юрий Крылов в своей мастерской. Фото из архива Андрея Чернышева

Петр Сажин успел сделать в новых мастерских барельеф с изображением Свердлова для стелы, встречающей гостей города на площади железнодорожного вокзала. Одна из последних работ мастера, которую он лепил, уже почти потеряв зрение — эскиз памятника «Матерь человеческая». Это символ единства всех народов и поколений, который должен был появиться на границе Европы и Азии, но так и не был реализован. С 1999 года в мастерскую Петра Сажина переехал работать Андрей Чернышев, известный своими экспериментами со скульптурой малых форм. Наследие Сажина он бережно хранил все эти годы.

В мастерской Валентины Соколовой была сделана рабочая модель памятника декабристам, который планировали открыть в 1987 году. Перестройка и 1990-е отложили эти планы до лучших времен, которые, казалось, настали в нулевые. Памятник в граните открыли на улице Декабристов в годовщину восстания, в декабре 2000 года. Там же в мастерской Валентина Соколова начала работу над Екатериной Великой, восьмиметровый памятник которой был открыт в Ирбите в 2013 году.

Андрей Чернышев в своей мастерской. Фото из архива Андрея Чернышева

Большую часть XX века советские скульпторы работали на государство. Однако программа развития монументального искусства, выдвинутая еще в 1918 году Лениным, обеспечивала их не только идеологическими заказами, но и способствовала общему развитию пластического искусства, поиску самобытного стиля каждого мастера. 

Доход скульпторов от госзаказов позволял художникам творческие эксперименты — создавая официальные памятники, художники обеспечивали себе финансовый тыл и работали над тем, что было интересно им. Например, мастерская Антонова была заставлена от пола до потолка, отнюдь незаказными работами. 

По словам Андрея Чернышева, в свое время, будучи молодым специалистом, он сразу попал на большие монументальные работы — помогал в создании рельефов свердловского цирка, участвовал в реставрациях Оперного театра, объектов здания городской администрации. Сейчас такое вряд ли возможно — подобных заказов немного.

Валентина Соколова в своей мастерской. Фото из архива  Андрея Чернышева

Время изменилось. В 1990-е годы растерянные художники не приватизировали здание, хотя такую возможность обсуждали. Мастерские продолжали работать на условиях аренды, которую скульпторы ежемесячно перечисляли Союзу художников вместе с коммунальными платежами. При этом сами проводили ежегодную реставрацию и справлялись с проблемами здания. Дом требовал дорогого капитального ремонта, но силами самих скульпторов сделать его было нереально. У здания была какая-то непонятная история с документами. По воспоминаниям скульпторов, когда в мастерских стала протекать крыша, жилищная контора Октябрьского района отказалась делать ремонт, потому что «здание нигде не числилось». Долгое время на нем не было даже таблички с адресом.. 

Данные из госреестра о переходе прав на этот объект недвижимости содержат только одну запись, а именно регистрацию здания в собственность муниципальным образованием «город Екатеринбург» 20 октября 2016 года. А дата присвоения кадастрового номера земельному участку — 2005 год. 

В конце января 2017 года Администрация Екатеринбурга обратилась в суд с иском к местному отделению «Союза художников России», чтобы взыскать с арендаторов 1 210 368 руб. 93 коп. Предмет иска — земельный участок, на котором стоят мастерские. Суть претензий — отсутствие платежей за аренду земли, которые после земельной реформы должны были выплачиваться арендатором. Ответчик оценил участок в 1925 м², что больше в 2,5 раза чем реальная площадь здания (723 м²). Сумма задолженности была выставлена сразу за три года и сразу с пени за несвоевременный платеж. Валентина Соколова вспоминает, что требование выплатить долг им пришло сразу после новогодних праздников, причем дата выплаты к тому моменту уже прошла. 

Впрочем, у скульпторов не было никакого договора об аренде земли, с ними никогда не обсуждали такую необходимость, условия этого договора, их права и обязанности. Иск был неожиданным.

Земельное законодательство и судебный опыт чиновников оказались сильнее творческих заслуг. Когда Союз художников проиграл первый суд, обитатели мастерских приняли решение покинуть здание и начали готовиться к выезду. 

Не с первого раза, после апелляции, удалось доказать, что художники никак не могут пользоваться территорией, на которой находятся частные гаражи и стихийная парковка (она входила в кадастровую оценку земельного участка). Но даже в этом случае стоимость аренды земли делала бессмысленной работу в здании. «Мастерская должна работать на художника или художник на мастерскую?» — Андрей Чернышев говорит, что переезд был неизбежен, — «хотя мы искали разные варианты, обсуждали возможность съехаться и делить вдвоем одну мастерскую, оставить одно из помещений для молодых скульпторов, но решения не было».

Людмила Кружалова в своей мастерской. Фото из архива Андрея Чернышева

Долг уменьшился, и, чтобы его выплатить, Андрей Чернышев, Юрий Крылов, Валентина Соколова, Лев Пузаков и Андрей Онуфриев взялись за последний большой и срочный заказ в мастерских. За полтора месяца они сделали 16 барельефов для реконструкции исторического фасада Центрального стадиона («Екатеринбург — Арена»).

Переезд поставил точку и на культурных инициативах мастерских. Таня Колпакова планировала сделать мастерскую Андрея Антонова мемориальной, чтобы она могла продолжить работать как просветительский центр: «В России скульптуру как вид искусства не очень понимают, мало знают о ней — так сложилось исторически. И если в Европе мы видим городские скульптуры на улицах и скверах даже в небольших городах, то у нас этот вид искусства реализован только в столицах и мегаполисах. Мы навели порядок в мастерской Антонова, создали экспозиции, иллюстрирующие процесс создания скульптуры, организовали выставочное пространство, предоставили возможность пользоваться уникальной библиотекой Антонова, принимали там и студентов творческих специальностей, и школьников, и просто всех желающих, которых было очень много! Мы не брали за это никаких денег, нам хотелось делиться своей любовью к этому искусству».

В августе 2017 года мастерские открыли свои двери гостям в последний раз. Скульпторы вывезли все свои работы, в том числе внучка Татьяна Арбенева забрала скульптуры Петра Сажина, которые там еще хранились. Два года после ее квартира была заставлена бюстами и скульптурами, пока их не забрали сотрудники музея изобразительного искусства: «Передала выбранные работы в дар. Переживаю. Но думаю, что сделала по совести, для изучения истории, для потомков. Даже если сегодня они стоят в запасниках и может я их больше никогда не увижу. Советский период нынче не показывают в оригинале». Людмила Кружалова вспоминает, что часть своих работ просто раздала, даже те, которые нигде еще не успела показать. Раздарила друзьям свою керамику и Ольга Мудрова. Культурное наследие отправилось по квартирам, гаражам и дачам. В каждой мастерской были большие библиотеки — часть книг пришлось вынести и просто оставить во дворе, на радость прохожих ценителей. Пришлось бросить печи для обжига — только в мастерской Льва Пузакова их было три. 

Перед тем, как скульпторы покинули здание, автор медиа-проекта «Арт-пространства Урала» Денис Лебединцев отснял несколько помещений, чтобы осталась возможность посетить их хотя бы виртуально. Мастерская Людмилы Кружаловой. Фото и виртуальный тур по ссылке – Денис Лебединцев

Мастерская Андрея Антонова. Фото и виртуальный тур по ссылке – Денис Лебединцев

История грустная, но в духе времени: стало меньше заказов, сами заказы стали меньше, и скульпторы разъехались по маленьким помещениям. Таня Колпакова после закрытия мастерских переехала жить в Санкт-Петербург, открыла там галерею Антонова и в Екатеринбурге бывает нечасто. 

Кстати, мастерские Аникушина, которые когда-то стали отчасти прототипом свердловских скульптурных мастерских, в Санкт-Петербурге сейчас работают как мемориальный музей и просветительский центр. В 2004 году правительство Санкт-Петербурга передало это здание музею городской скульптуры, были выделены средства на масштабные ремонтные работы. С 2015 года там работает мемориальная экспозиция художника и площадка для современных выставочных проектов, проходят экскурсии и мастер-классы. «Когда-то здесь рождались знаменитые монументы, а теперь все желающие могут познакомиться с той стороной жизни памятников, которая обычно скрыта от зрителя — от появления первого наброска на бумаге до отправки готовой модели на завод для отливки в бронзе», — на сайте мастерских с любовью рассказывают об этом важном для города культурном пространстве.

Мемориальная мастерская Михаила Аникушина. Фото с сайта Музея скульптуры Санкт-Петербурга

В Екатеринбурге же уникальный объект культуры вернулся в полное владение администрации города и оказался без всякого надзора и содержания. Периодически двери мастерской оказывались открыты и там ночевали бездомные. Окна разбили,  фасад покрылся вандальными граффити и бранными надписями. Валентина Соколова продолжала приходить к мастерским – кормила местных кошек, к которым привыкла за время работы. Смотреть на то, как здание разрушается, было тяжело.

Ситуация оказалась какой-то бессмысленной. Безымянные чиновники не сделали ничего для сохранения и способствовали утрате знакового места. В 2020 году на сайте муниципального предприятия «Специализированное управление эксплуатации и реабилитации жилья» появилась информация о сдаче здания в аренду. А местный новостной сайт цитировал заместителя главы города по вопросам управления имущества – тот сообщал, что дом находится «в неудовлетворительном состоянии» и новому арендатору предстоит его отремонтировать. Желающих взять на себя арендные платежи за здание, земельный участок и затраты на капитальный ремонт так и не нашлось.

Вход в мастерские Андрея Чернышева и Валентины Соколовой после их закрытия. Фото Татьяны Арбениной

Пожар 10 июня 2021 года окончательно превратил все в руины. Сейчас они напоминают прохожим спрятавшегося среди многоэтажек старого двора о том, как легко все сломать и художника обидеть, а земельный кодекс может противоречить кодексу чести и здравому смыслу. Но может быть когда-то на этой земле появится хотя бы мемориальная доска: «Здесь работали, творили и жили известные свердловские скульпторы»?

^{1. Никаких документов на это здание в архивах (ГАСО, архив Музея архитектуры и дизайна) нет, поэтому точное время постройки установить не удалось.}

^{Благодарим Екатеринбург Арена за помощь в организации съемки на территории стадиона.}

• Фото:Зоя Киреева