Становление бразильской школы современной архитектуры

• Текст:
  24 августа 2018
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

Во второй половине 30-х гг. в упорной и поначалу неравной борьбе с эклектикой и отчасти с «неоколониальной реакцией» современное направление в архитектуре Бразилии пробивает себе дорогу в основном через победы на конкурсах. В ряде стран Латинской Америки оно к этому времени уже довольно широко распространилось.

В 1935 г. был объявлен конкурс на проект нового здания Министерства просвещения и здравоохранения в Рио-де-Жанейро. Жюри конкурса премировало чисто академические проекты, а проекты, дававшие новое непривычное решение, вообще не рассматривались. Однако по инициативе ведущих деятелей культуры после окончания конкурса министерство предложило Лусиу Коста, наиболее известному из авторов отклоненных проектов, представить новый проект. Такое решение было связано с общим стремлением буржуазии, пришедшей в начале 30-х гг. к власти, продемонстрировать свою «прогрессивность» и тем привлечь интеллигенцию. Коста добился разрешения привлечь авторов других отклоненных проектов: А. Рейди и двух учеников Варшавчика — Ж. Морейра (родился в 1904 г.) и К. Леана (родился в 1900 г.). Позже к ним присоединились О. Нимейер и Э. Васконселус. Новый проект был представлен в мае 1936 г. В июле-августе проект консультировал Ле Корбюзье, который обогатил его новыми интересными идеями, поддержал новаторские предложения бразильских коллег и сделал несколько эскизов. Окончательный вариант был представлен в январе 1937 г., и уже в феврале началось строительство. Законченное в 1943 г. здание министерства, проектирование которого с 1939 г. после ухода Коста возглавил О. Нимейер, стало одним из достижений мировой архитектуры.

В июле 1936 г. Марселу Роберту (1908–1964 гг.) и Милтон Роберту (1914–1953 гг.) одержали победу в конкурсе на проект здания Бразильской ассоциации печати в Рио-де-Жанейро. Оно было завершено в 1938 г. и стало первым в Бразилии крупным современным общественным зданием. Новаторскими были в нем устройство просторной входной лоджии и особенно защита стеклянных стен от солнечных лучей поэтажными рядами неподвижных вертикальных железобетонных пластин, установленных на парапетах ленточных лоджий под углом к фасадам. В 1937 г. братья Роберту победили в конкурсе на здание нового аэропорта в Рио-де-Жанейро имени одного из пионеров авиации бразильца по происхождению Сантоса-Дюмона. Протяженный фасад главного здания аэропорта (1944 г.) расчленен вертикальными солнцерезами. В феврале 1937 г. А. Корреа-Лима (1901–1943 гг.) победил в конкурсе на станцию гидросамолетов. В ней строгий элегантный объем с остекленными продольными фасадами оживлен винтовыми лестницами и изогнутыми внутренними балконом и перегородками.

Нью-Йорк. Павильон Бразилии на Всемирной выставке 1939 г. (архитекторы л. Коста, О. Нимейер, П. Винер). Общий вид (рис. арх. И. Мельчакова), планы / Рио-де-Жанейро. Аэропорт имени Сантоса-Дюмоа (архитекторы М. и М. Роберту, 1944 г.)

Наконец, в 1938 г. Л. Коста получил первую премию в конкурсе на павильон Бразилии для Всемирной выставки 1939 г. в Нью-Йорке. Это был уже акт общественного признания. Павильон был создан Коста совместно с приглашенным им Нимейером, также принимавшим участие в конкурсе. Решение павильона было отмечено архитекторами других стран. Здесь своеобразно распланировано пространство, плавно переходящее из наружного во внутреннее. Привлекательный образ легкого выставочного сооружения создают асимметричная композиция, широкий криволинейный пандус, который ведет к залам второго этажа, защищенным решеткой из бетонных блоков с отверстиями, а также мягко изогнутые стены, сплошное стекло боковых фасадов и пруд свободных очертаний, по воде которого плавают огромные круглые листья виктории регии.

В детских яслях в Рио-де-Жанейро (арх. О. Нимейер. 1937 г.) вся торцовая стена состоит из поворотных вертикальных солнцезащитных реек. 30-е гг. были временем становления и новой бразильской живописи, прежде всего в произведениях Кандидо Портинари. Простой бразилец сошел на полотна, отразившие трудовой или бытовой процесс, уже не упрощенно, как в работах Тарсилы ду Амарал 20-х гг., а в утрированной определенности этнографического и социального типа. Фрески и плиточные панно Портинари задали направление бразильскому монументальному искусству. В эти же годы достигают зрелости национальные по материалу и духу литература и профессиональная музыка Бразилии.

Важное значение в архитектурной жизни Бразилии 30-х гг. имела деятельность Луиса Нуниса (1908–1837 гг.). Он добился создания (август 1935 г.) Управления по архитектуре и строительству, где впервые в государственном учреждении были объединены архитекторы, инженеры, строители и которое возглавило сооружение всех зданий общественного назначения в штате Пернамбуку. Уже в небольших типовых полицейских станциях на автомагистралях характер архитектурного образа определялся решением средств защиты от солнца. Управление под руководством Нуниса функционировало всего четыре месяца, но за это время было спроектировано несколько крупных зданий и комплексов и начато их строительство, велась разработка генерального плана Ресифи (арх. Н. ди Фигейреду), были разбиты скверы на городских площадях (Р. Бурль-Маркс) и т. д. После удаления Нуниса за левые взгляды персонал Управления (переименованного в Управление по архитектуре и градостроительству) продолжал борьбу за его идеи, против внесения изменений в его проекты, из которых наиболее интересны медицинская лаборатория и главное здание лепрозория Мируейра. В 1937 г. по эскизам Нуниса архитектор Ф. Сатурнину ди Бриту построил в Олинде близ Ресифи водонапорную башню в форме многоэтажного здания с перфорированными стенами.

Рио-де-Жанейро. Министерство просвещения и здравоохранения (архитекторы Л. Коста, О. Нимейер, А. Рейди, Ж. Морейра, К. Леан, Э. Васконселус, 1937-1943 гг.)

Для отработки типа производственного здания много дало сооружение фабрики по переработке кофе в Сан-Паулу (арх. Р. Леви, 1944 г). Защита от перегрева помещений достигается здесь устройством двойных наружных стен, внутренняя из которых стеклянная, а внешняя, отделенная от нее полосой зелени, полностью продувается, так как собрана из горизонтальных пластин, подчеркивающих ее протяженность. Одновременно разворачивается строительство многоэтажных жилых и конторских зданий, например, здания страховой компании в Рио-де-Жанейро (арх. братья Роберту, 1942 г.) с изящными вертикальными солнцерезами и садом с водоемом, навесом и перголами на плоской крыше.

Борьба за утверждение нового в архитектуре Бразилии была далеко не закончена. Даже в творчестве новаторов — Г. Варшавчика, О. Нимейера и особенно Л. Коста — сильны отголоски архитектуры XVIII в., ставшей важной частью национального культурного наследия. Они особенно остро проявились в начале 40-х гг., когда, возможно, в этих национально-романтических реминисценциях в известной мере выразились антиимпериалистическая направленность общественно-политического подъема, вызванного участием Бразилии в войне против фашизма, и рост национального самосознания. В особняке в Рио-де-Жанейро (1942 г.) Л. Коста наряду с традиционным планом дома, имеющего внутренний дворик и водоем, с разнообразными жалюзи и скатной черепичной крышей использует даже такие потерявшие функциональное значение элементы, как зарешеченные балконы и креповку.

Но именно в эти годы складывается бразильская школа современной архитектуры. Подлинно современные, рационалистические черты ее наиболее полно воплотились в здании Министерства просвещения и здравоохранения, в котором были технически и художественно совершенно воплощены все постулаты доктрины Ле Корбюзье. Но в нем также нашли яркое выражение региональные и национальные особенности бразильской архитектуры.

Железобетонный каркас здания, разработанный инж. Э. Баумгартом, позволил поднять основной 14-этажный объем с конторскими помещениями на высокие столбы, обеспечил свободную планировку этажей и освободил наружные стены от несущих функций. В перпендикулярной к высотному блоку двухэтажной пристройке размещены выставочный зал и аудитория. Стеклянная плоскость южного фасада высотной части не освещается солнцем, а северная защищена от его лучей гигантской решеткой, определившей новый архитектурный образ здания. В каждой поэтажной ячейке ее (глубиной 108 см) укреплены по три поворотных асбестоцементных козырька. Сложный ритм ячеек и козырьков, видимых в разнообразных ракурсах, и игра светотени придают фасаду орнаментальный характер и легкость. Глухие торцовые стены облицованы местным естественным камнем. Цветовой акцент и традиционный мотив вносит в композицию облицовка вестибюльной группы и технических помещений на крыше плитками «азулежус». Из них во входной лоджии впервые набрано громадное панно (6X12 м) с изображениями медуз, морских коньков, звезд и раковин. В этом наиболее значительном произведении бразильской архитектуры периода становления композиция строго регулярна; слегка изогнуты только тыльная стена аудитории и объемы технических помещений. По контрасту со строгостью архитектуры живописностью и кривизной отличается рисунок садов, разбитых Р. Бурль-Марксом у подножья здания и на плоских крышах, а также плиточного панно и фресок К. Портинари и громадного двухцветного ковра в вестибюле. Плоскостное решение оттеняется скульптурами.

Рио-де-Жанейро. Министерство просвещения и здравоохранения (архитекторы Л. Коста, О. Нимейер, А. Рейди, Ж. Морейра, К. Леан, Э. Васконселус, 1937-1943 гг.)

Ни один исследователь современной архитектуры не прошел мимо выдающихся технических и художественных достижений, а может быть, и открытий, в этом здании. Фото и чертежи его включили в свои книги Ле Корбюзье, Л. Коста, О. Нимейер, А. Рейди.

Однако в эти годы по-новому строятся, как правило, только уникальные общественные здания и частные дома (некоторые из них архитекторы, например, О. Нимейер, строят для себя, испытывая новые материалы и композиционные приемы). Только после окончания второй мировой войны городское строительство в целом «поворачивается» к новому направлению.

В эти годы в Бразилии становится известной советская архитектура. Попытки реакции использовать в провокационных целях различие творческих принципов советских и бразильских архитекторов, по свидетельству Ж. Амаду, «не находили отклика».

Архитектура Бразилии сделала огромный шаг вперед, подготовленный борьбой предшествовавшего десятилетия. В короткий срок и неожиданно (для самих бразильцев и особенно для иностранцев) сложилась самостоятельная и зрелая архитектурная школа с богатым творческим арсеналом.

В архитектуре Бразилии взаимодействие традиционного и современного проявилось и в постоянном обогащении традиции, непрерывном «забывании» (иногда лишь на некоторое время) отжившего и пополнении ее сегодняшними достижениями, а также в рождении новых традиций. В этом процессе обновления ведущая роль принадлежит мастерам бразильской архитектуры как наиболее ярким выразителям национальных общественных и художественных устремлений, талантливым, творчески активным, прогрессивно настроенным индивидуальностям. Если в творчестве Л. Коста, О. Нимейера, А. Рейди проявились черты национального характера и особенности архитектурной среды, в которой проходило их воспитание, то в свою очередь их новаторские творческие достижения сыграли важную роль в изменении этой среды (что не могло не сказаться на формировании новых поколений архитекторов и деятелей других видов искусств), стали важнейшей составляющей национальной культуры и источником новых традиций. Более того, они оказали существенную помощь передовым общественным силам Бразилии.

Это обогащение традиции характерно для Бразилии именно как развивающейся страны, где национальные профессиональные кадры малочисленны и где даже единичный вклад в культуру страны, тем более признанный мировым общественным мнением, видоизменяет и воспитывает национальный вкус, создает новый эталон для сравнения, становится национальной гордостью, отражением идей национально-освободительной борьбы, как современная архитектура Бразилии и особенно творчество Оскара Нимейера. Строительство новой столицы Бразилии было одним из проявлений этого. И если старый борец за «интернациональную архитектуру» выражал удивление, «почему конкурс на такой важный городской план такого громадного размера не был международным и открытым для наиболее опытных планировщиков городов», то понятна и оправдана гордость инициатора строительства столицы бывшего президента Бразилии Ж. Кубичека. «Мы проектировали и строили ее с помощью наших собственных талантов Нимейера и Лусиу Коста, и рабочие, которые воздвигали ее... были нашими собственными гражданами». Сам архитектурный образ Бразилиа стал символом — призывом к независимости и прогрессу страны.

Рио-де-Жанейро. Особняк (арх. Л. Коста, 1942 г.). План, внутренний дворик

В то же время нередко подхватываются и становятся образцом для подражаний случайные находки (некоторые из них впоследствии получают теоретическое обоснование) и даже приемы и детали, которым сам их создатель не придает принципиального значения. Так, индивидуальное и случайное порой превращается в общенациональное и типическое. Например, в бразильской архитектуре 40–60-х гг. широко распространились наклонные фасадные стены, впервые предложенные О. Нимейером в неосуществленном проекте гостиницы в Пампулье (1943 г.), хотя они отнюдь не являются традиционными и вряд ли функционально оправданы. А ссылка бразильских архитекторов на традиции зачастую является попыткой осмыслить собственный творческий процесс и подчас служит оправданием и даже самооправданием, может быть, необходимых, но в сущности собственных формально-эстетических исканий.

В современной Бразилии, быстро развивающейся аграрно-индустриальной стране, проявляется уже и «вторая», по В. И. Ленину, тенденция в национальном вопросе: «развитие и учащение всяческих сношений между нациями, ломка национальных перегородок, создание интернационального единства капитала, экономической жизни вообще, политики, науки и т. д.». Вследствие этого при всем региональном и национальном своеобразии новая архитектура Бразилии, несомненно, имеет современные истоки, развивается в русле современной мировой архитектуры, являясь одной из ее школ. Бразильские архитекторы воплощают ее общие принципы, выдвинутые и разработанные в более развитых странах, рационально используя и отбирая применительно к условиям Бразилии (например, идеи и приемы Ле Корбюзье) планировочно-конструктивные и композиционные приемы, которые приобрели значение международного стандарта. В то же время их творческие находки и открытия заметно обогащают ее арсенал.

Органическое соединение в архитектуре Бразилии интернациональных и национальных черт отвечает коренным интересам прогрессивного общественного движения. В. И. Ленин указывал: «Никакого закрепления национализма пролетариат поддерживать не может, — напротив, он поддерживает все, помогающее стиранию на­циональных различий, падению национальных перегородок, все, делающее связи между национальностями теснее и теснее...».

Объективную основу стилистической близости различных архитектурных школ образует технический арсенал архитектуры — и это сознают сами бразильские архитекторы.

Современная техника, позволяющая разрабатывать во всех странах комплекс мер по защите от климатических воздействий, ослабляет базу даже региональных различий в архитектуре. А единые материалы и способы строительства способствуют и унификации архитектурного образа. Еще большее значение имеет то, что, как писали К. Маркс и Ф. Энгельс, «национальная обособленность... все более и более исчезает... с единообразием промышленного производства и соответствующих ему условий жизни». В «универсализации» современной зарубежной архитектуры выражается также «всемирно-историческая тенденция капитализма к ломке национальных перегородок, к стиранию национальных различий, к ассимилированию наций, которая с каждым десятилетием проявляется все могущественнее» (В. И. Ленин) — Развитие архитектуры Бразилии в XX в. показывает, что в целом в ней все меньше используются прямо перенесенные из народного или старинного зодчества приемы и все больше применяются новейшие, в том числе заимствованные технические достижения, однако их художественная интерпретация, их форма полностью сохраняют традиционное своеобразие.

Рио-де-Жанейро. Аэропорт имени Сантос-Дюмоа (архитекторы М. и М. Роберту, 1944 г.)

Пониманию взаимоотношения архитектуры Бразилии с современным мировым зодчеством в целом способствует знакомство с эволюцией теоретических взглядов ее творцов. В середине 20-х гг. пионер новой бразильской архитектуры Г. Варшавчик почти буквально повторял в своих статьях лозунги Ле Корбюзье, в том числе знаменитый «Дом — машина для жилья», а о специфике страны говорил только в социально-экономическом аспекте. В начале 40-х гг. О. Нимейер уже призывал к поискам собственного пути развития, правда, с оговоркой об общей тенденции мировой архитектуры к «универсализации».

Позже, обосновывая творческую самобытность своей архитектуры, бразильские зодчие подвергли резкой критике функционализм, признавая, однако, его роль в развитии архитектуры всего мира и в том числе Бразилии. Функционалисты, как говорил Нимейер, устанавливают нормы архитектурной школы, которые приводят к формализму и однообразию, а здания совершенно различного назначения начинают приобретать одинаковый облик. В то время как Л. Коста видит в новых течениях лишь «более широкое раскрытие тех потенциальных возможностей, которые были заложены уже в начальном периоде» функционализма, О. Нимейер, вспоминая о влиянии, которое оказал на молодых бразильцев Ле Корбюзье, одновременно отмечал: «Давно прошли те времена, когда архитектура бралась за проблемы, связанные исключительно с ее функциональным назначением». «Машина для жилья» Ле Корбюзье представляет период борьбы, перелома, когда необходимо было занять последовательную позицию по отношению к людям, которые еще не могли его понять. Теперь, когда эта стадия является чем-то пройденным и забытым, архитектура вернулась к своему вечному и естественному состоянию быть создателем жизни, красоты и эмоций. Действительно, для архитектуры недостаточно претендовать только на совершенное решение технических и функциональных проблем».

На необходимость учитывать именно бразильские условия и смело уходить от «предвзятых форм» указывают и представители более молодого поколения бразильских архитекторов, например, Ф. Пентеаду

Таким образом, в современной архитектуре Бразилии в единстве функционально-конструктивной и художественной сторон органически сплавились и выявились интернациональные (отвечающие общности ведущих социально-экономических процессов), региональные (в основном определяемые одинаковыми для сопредельных стран природно-климатическими условиями) и национальные (проявляющиеся, в частности, в развитии прогрессивных традиций) черты. В лучших произведениях бразильских архитекторов метод освоения наследия выступает не как внешне стилизаторский, а как внутренний, ассоциативный, использующий не столько готовые формы, пусть даже глубоко переработанные, сколько композиционные идеи или мотивы. Национальный характер современной архитектуры Бразилии определяется не столько ее обращением к традициям, сколько самобытностью ее новаторства. В то же время сами традиции постоянно обогащаются и видоизменяются.