Сады прошлого, настоящего и будущего

• Текст:
  8 декабря 2022
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

Площадкой для выставки стал «Ельцин Центр», расположенный недалеко от места, где жил Моисей Рейшер. Специально ли была выбрана локация?

Катя Рейшер: Так сложилось, что мне предложили поучаствовать в работе над выставкой посвященной 120-летию Моисея Рейшера в Ельцин Центре. Было предложено осветить его деятельность как ландшафтного архитектора и садовода. Место проведения такой выставки было выбрано очень удачно. Совсем рядом, на берегу пруда, раньше был Щипановский переулок. Какое-то время тут был дом Моисея и участок земли, где он занимался садоводством. Кроме того, здесь же располагаются участки селекционеров и сад Дмитрия Казанцева, местного садовода-любителя, переписывавшегося с самим Иваном Мичуриным (советский биолог, занимавшийся селекцией, известен как автор множества плодово-ягодных культур — прим. ред.). Таким образом, идея сделать выставку, посвящённую садам, тесно переплетается с местом.

Фото из личного архива Кати Рейшер

На выставке представлено множество архивных фотографий, на которых видно начало работы над дендропарком на улице Первомайской. Какие мероприятия были проведены для создания этого места?

Татьяна Казачинская: Дендропарк на Первомайской возник не на пустом месте. Ранее здесь работала станция озеленения Горзеленхоза. На этой территории было высажено множество растений, привезённых в наш город из других частей страны и мира. Первым шагом к созданию знакомого нам дендропарка были выполнена геодезическая съёмка местоположения всех деревьев и составлен план, на основе которого прокладывались аллеи. В этой работе Моисей Вениаминович проявил себя как незаурядный генпланист.

Главный принцип его работы был — не навреди. Вырубки не проводились. И как результат, на очень небольшой территории возник парк с очень интересным зрительным эффектом — через каждые несколько шагов меняется ракурс, и нашему взору открывается новая картина, новый эффектный природный вид, новое впечатление. Благодаря бесконечному множеству этих новых впечатлений и картин природы раздвигаются существующие границы, пока создаётся иллюзия огромного пространства.

Любовь Кабалинова. Выставка «Сады Рейшера // Архив Президентского центра Б. Н. Ельцина. URL: https://yeltsin.ru/archive/album/3149/

К. Р.: При работе над дендропарком Рейшер учитывал сложившуюся структуру ландшафта. Помимо сохранения имеющихся растений он добавлял и новые, при этом соблюдая благоприятное соседство той или иной флоры.

Т. К.: Моисей Вениаминович создавал островок природы в городе для комфортного отдыха жителей. Продумывал всё до мелочей. Пример этому — детская площадка, совершенно не похожая на другие традиционные. Здесь размещалась необычная беседка-шалаш удивительной и простой конструкции — в основании треугольник (как и у Белой башни три точки определяют плоскость). Для детей на площадке появился и ещё один нехарактерный для нашей природно-климатической полосы объект — плескательница (неглубокий, меньше полуметра, бассейн) с фонтанчиком (нечто подобное можно было встретить в более южных регионах).

Ещё одним новшеством стали скамейки без спинки вдоль пруда. До того времени везде на бульварах и в парках ставили единообразные скамейки-диваны с гнутой спинкой. Моисей Вениаминович объяснял, что такие простые скамьи будут очень удобны для шахматистов, они смогут сидеть лицом друг к другу.

Моисей Рейшер // Из личного архива Татьяны Казачинской

И конечно же, в парке воплотилось отличная инженерная идея архитектора — большой пруд. Моисей Вениаминович ценил красоту и энергию воды в городском пейзаже: пруды, речки, фонтаны… Был противником общепринятой практики загонять в трубы малые городские речки. И вот в дендрарии был осуществлён его проект. На заторфованной территории вырыли котлован, он заполнился водой, да так, что оставленный по центру островок тоже был затоплен, хотя на нём предполагали поселить лебедей. Так что лебеди остались только на вазоне входной группы, а пруд со временем освоили утки.

На выставке есть фотографии и более личного, скажем так, характера, на одной из которых, я подозреваю, изображены вы, Татьяна Борисовна.

Т. К.: На этой фотографии мы с папой (Борисом Моисеевичем — прим. ред.). Он там опрыскиватели ремонтирует. Родители в саду тоже много времени проводили. Папа очень деду помогал во всех его садовых начинаниях. Всегда его поддерживал. Был помощником. Начиная с того, что дом и участок на улице Железнодорожников были куплены на сбережения деда и первые заработки отца (он в 1949 г. закончил строительный техникум). А плодородная земля для участка была куплена и привезена с улицы Якова Свердлова, которая в то время как раз активно застраивалась (это общепринятая практика, когда перед разработкой котлована бережно снимают и вывозят плодородный слой в пятне застройки). Ещё он рассказывал, что в те времена с садовым инвентарём были проблемы. Лопата полностью износилась в процессе обработки участка. Это было в начале 1950-х годов. Я родилась в 56-м. То есть к моим 3 годам, за эти 10 лет был уже полноценный сад с деревьями.

Из личного архива Татьяны Казачинской

Таких садов, как на Пионерском, я больше не видела. Современные сады совсем другие. Там растительный мир был естественным. Траву до стерильности никогда не выщипывали. Убирали только то, что необходимо. Грядок было минимум — морковка, горох… Были деревья, аллеи проложены, были и заросли. У некоторых наших соседей участки были также организованы. И старшее, и младшее поколения нашей семьи дружили с Брониными. Они жили в соседнем доме. Юрий Дмитриевич Бронин был главным сварщиком Уралмаша. У них был великолепный сад. Яблони сорта «Золотая китайка». Вот такие небольшие усадьбы и складывались в особый наш микромир. А рядом был Основинский парк. Туда ходили гулять зимой почти каждый день. Катались с горы на санях.

Моисей Рейшер // Из личного архива Татьяны Казачинской

В начале 2000-х у меня была работа в районе Пионерского посёлка, на улице Основинской, очень недолгое время. Я туда по улице Железнодорожников мимо нашего 14 дома часто проходила. Там запах был тот же, что и во времена моего детства. Такой сыроватый. Сейчас там уже всё застроили.

А в процессе работы над дендропарком всегда на слуху была Любовь Лазаревна. То ли она главным агрономом была, то ли заведовала парком. Она много труда положила на создание парка. В семье её часто вспоминали.

Папа рассказывал, на Щипанку они привезли рябину — от кого не помню, но из того двора, где первая художественная школа сейчас находится, бывший дом доктора Сяно. Потом от этой рябины какой-то росток рос у нас на Пионерском. И в нашем маленьком саду сейчас тоже растет рябина — потомок тех деревьев. И вместе с этим деревом на комле земли корнем приехали купавки жёлтые с давних времен. Такая вот преемственность.

На выставке сделан акцент на сирени как большом увлечении Моисея Вениаминовича. Насколько эта история развивалась во время работы?

К. Р.: Сирень занимает центральное место в саду Моисея. Для меня важен и сам образ сирени, и работа проведённая прадедом, для того чтобы разные сорта росли на Урале и в его саду.

Моисей Рейшер // Из личного архива Татьяны Казачинской

Т. К.: Да, сирень — это особая любовь. Думаю, что он один из первых привёз в наш город сортовую махровую сирень. Моисей Вениаминович часто бывал в Москве у известного селекционера Леонида Колесникова, привозил саженцы-кусты сортовой махровой сирени: «Красавица Москвы», «Галина Уланова», «Космонавт Волков», «Луи Пастер», «Бюфон». Наш сад утопал в сирени. Дед щедро делился этой красотой с людьми знакомыми и незнакомыми. От нас все уходили кто с букетами, кто с саженцами.

До сих пор ли продолжается эта семейная традиция взращивания сирени?

Т. К.: Да, у меня как память. Недолго цветёт сирень, но хорошо. Радуюсь, когда встречаю сортовую сирень в других городах. В Питере, например, «Красавицы Москвы» очень много. Уже что-то родное узнаешь в чужом городе. Нельзя, конечно, сказать, что только Моисей Вениаминович завёз сирень в город. Были ещё любители. Но он и папа (Борис Моисеевич — прим. ред.) у Колесникова бывали. Это сейчас про него всё можно читать, а я про Колесникова из каких-то разговоров семейных всегда знала с детства, что есть такой необычный человек. Что он к любому дню, к любому времени года мог заставить цвести сирень. Конечно, такие увлечения и встречи с такими необычными людьми, как Колесников, памятны.

Из личного архива Татьяны Казачинской

На Пионерском селекцией растений занимался Олесов, бывали у него дома. На слуху олесовская вишня. В детстве я много времени проводила рядом с дедом. Мне интересно с ним было. Разносторонний человек. Рисовал, мог сложить печь, сделать мебель, писал стихи и рассказы, играл на мандолине, ценил живопись, музыку, литературу… Умел дружить. Друзья были и с институтской, и с гимназической скамьи. Много знал, был замечательным рассказчиком. И себя не переоценивал, а скорее недооценивал. Это сейчас я понимаю какой он человек, а тогда он для меня был просто дедушка с профессией «архитектор». Ну работа у него была такая просто. Всё умел. Но по моим представлениям тогда человек действительно должен был это уметь. Потому что мой дедушка умеет, отец умеет, значит все умеют. Это норма.

К. Р.: С сиренью у Моисея были трепетные отношения. Он много её рисовал и фотографировал на слайды. Сделаны они с любовью и пониманием того, что он снимает. Если внимательно посмотреть, можно заметить, что фокус съёмки — это лепестки и бутоны. Он фотографировал их в разных состояниях — полураспустившимся, распустившимся, — как предмет изучения и наблюдения. Это взгляд человека, который не просто любуется растением, но причастен к его существованию, который его растил, прививал.

Любовь Кабалинова. Выставка «Сады Рейшера // Архив Президентского центра Б. Н. Ельцина. URL: 

https://yeltsin.ru/archive/album/3149/

В акварелях же больше любования цветами. Взгляд через другую линзу — художника. На них можно увидеть вазы, которые были в обиходе, фрагменты интерьера. Это совсем другая жизнь срезанных цветов. Акварели — это и творчество, и отдых — архитектор отдыхает, когда он рисует.

Также на выставке можно увидеть акварели Рейшера неких лесных сюжетов. Насколько этот мотив отразился в его работе?

К. Р.: Я включила эти пейзажи в экспозицию, потому что заметила, что быть на природе и наблюдать за ней — это часть внутреннего процесса, который происходил всегда. И семья, и Моисей много времени проводили на природе. Интересно, что он рисовал лесные пейзажи. В них много наблюдений за уральской природой. Есть камни, лесной ландшафт, деревья. Ощущение, что человек находится внутри, а не снаружи ландшафта. Возможно, тут тоже есть связь с садом. Когда человек создаёт сад, он организует вокруг себя пространство, атмосферу, погружает себя, свою жизнь, свой дом в этот ландшафт. Он не дистанцирован от него, он живёт в нём. И это можно почувствовать, рассматривая акварели с пейзажами.

Любовь Кабалинова. Выставка «Сады Рейшера // Архив Президентского центра Б. Н. Ельцина. URL: https://yeltsin.ru/archive/album/3149/

Интересна параллель этих акварелей с самим дендропарком, потому что, как мне кажется, Моисей Вениаминович в своей работе ссылался на эти реальные уральские виды.

К. Р.: Действительно, в дендропарке есть «дикая» территория. Эта часть похожа на лес. Здесь внутри парка сохранён участок уральской лесной флоры.

Моисей Рейшер // Из личного архива Татьяны Казачинской

Стоит сказать, что сначала идея выставки была немного другой. В конце февраля я искала новый смысл для выставки. Я решила сместить акцент на сад как необходимое для человека убежище.

Для себя я определила сад как укрытие, где человек может найти опору и умиротворение, побыть с самим собой. Это то место, которое способно придать витальности, чтобы не потерять самого себя в социуме.

Человек, который занимается садоводством, способен проектировать своё (и не только) будущее. Как невозможно остановить рост растений или забыть о них, так и собственное будущее требует осознания себя во времени.

Можно ли сказать, что в какой-то степени сад — это место вне времени и пространства?

К. Р.: Думаю, да. Это действительно место без времени, без прошлого и будущего. Потому что законы, которые там главенствуют, — не изменились. Семечки так же прорастают, летом всё живёт, осенью увядает, зимой засыпает — а весной опять просыпается.

Моисей как раз много вдохновения и сил черпал из природы и своей садоводческой практики.

На выставке представлены книги по теме садоводства, селекции. Какую роль они выполняют?

К. Р.: Это книги из библиотеки моего прадеда, часть из них имеют дубликаты, их можно полистать на выставке.

Т. К.: Причём папа (Борис Моисеевич — прим. ред.) всегда акцентировал внимание, что дед (Моисей Вениаминович — прим. ред.) читал с карандашом, с закладками. На страницах книг множество пометок.

Любовь Кабалинова. Выставка «Сады Рейшера // Архив Президентского центра Б. Н. Ельцина. URL: https://yeltsin.ru/archive/album/3149/

К. Р.: Эти книги помимо пометок интересны ещё и тем, что в них много информации. Однако она другого рода — информация представлена иначе, чем привычно для нас сейчас. Книги и журналы того времени содержат большой объём знания, основанного на опыте. Мне показалось это интересным. Ушедший феномен книги как пособия, с помощью которого можно расширить своё понимание мира.

Я заметил, что в этих книгах есть задания для самостоятельного выполнения. Получается, мини-опыт, который можно провести самому. Моисей Рейшер тоже занимался такими экспериментами?

Т. К.: Да-да. И надо сказать, что детство-то у него прошло на земле. Он родился в городе Троицке (сейчас это Челябинская область на границе с Казахстаном). Его родители — потомки георгиевских кавалеров, участников обороны Севастополя (Крымская война 1853–1856 гг.). После 25 лет службы им была выделена земля в окрестностях Троицка с правом наследования старшим сыном. Какое-то время занимались сельским хозяйством, выращивали гусей. Для откорма гусей пшеницу возделывали. С наступлением морозов приезжали купцы — птицу и яйца везли через Ригу в Европу. Позже семья переехала в Троицк. Дом был с приусадебным участком.

В годы войны Моисея Вениаминовича призвали в армию. Какое-то время он преподавал в школе лейтенантов в Челябинской области инженерное дело (как взрывать мосты, как наводить переправы), поскольку в Томском технологическом институте, который он закончил, в числе других предметов он изучал и мостостроение. Потом попал на фронт. Участвовал в форсировании Дона. Наводил понтонные переправы. Был контужен. Ноги отказывали. И бабушка говорила, что он с фронта пришёл с палочкой. О войне, как и многие фронтовики, не рассказал никогда.

После окончания института и службы в армии приехал с семьёй в Свердловск. Первое время жили на Обсеваторской улице (сейчас улица Бажова) вместе с Оранскими. Затем долгие двадцать лет снимали квартиру в одноэтажном доме на Щипановском переулке (сейчас на этом месте находится Театр драмы). По воспоминаниям отца, здесь и началось увлечение Моисея Вениаминовича огородничеством и садоводством. Как рассказывал папа (Борис Моисеевич — прим. ред.), ещё до войны на Щипанке он мастерски овладел прививкой деревьев, его даже приглашали проделать эту процедуру другие садоводы. А когда появился свой сад, мне и самой доводилось наблюдать за этой операцией. Как и ко всякой работе, к садоводству он подходил творчески.

Эта история с передающимся опытом повлияла на создание теплицы на выставке?

К. Р.: Я хотела вовлечь посетителей в этот опыт, поэтому подготовила всё, чтобы переход от несадовода к садоводу был максимально лёгким. Интересно, что многие оказались достаточно активны. Мне показалось, что включаются какие-то силы природы. Ничего сложного, нужно совместить семечко, землю, воду — и получится новая жизнь.

Любовь Кабалинова. Открытие выставки «Сады Рейшера // Архив Президентского центра Б. Н. Ельцина. URL: https://yeltsin.ru/archive/album/3136/

А ещё это такая шутка — растение становится институциональным: оно находится в галерее, растёт, за ним ухаживают работники музея, постоянно им интересуются.

Хотелось, чтобы этот опыт пророс в каждом, кто для себя начал эту практику. Когда я придумывала инсталляцию, я думала, как это сделать по форме. Мне хотелось, чтобы группа людей, регулярно посещающих выставки, создала свой коллективный огород, где можно видеть, как растут и развиваются растения соседа, коллеги, друга, случайного знакомого.

Любовь Кабалинова. Выставка «Сады Рейшера // Архив Президентского центра Б. Н. Ельцина. URL: https://yeltsin.ru/archive/album/3149/

Горшочки с ростками как небольшие коллективные садоводческие участки, наподобие тех, что были на этом месте раньше. Коммуникация между садоводами — «Попрошу-ка я саженцы у него, дам саженцы другому» — даёт возможность общаться в особом контексте, быть частью сообщества.

В этом контексте ещё интересна история с табличками-подписями.

К. Р.: Я просила, чтобы каждый оставлял подпись, по которой мог бы идентифицировать свой горшочек и узнать, кто его соседи. Кроме того, человек может наблюдать, как растёт семечко, или даже забрать его. История с продолжением.

Любовь Кабалинова. Открытие выставки «Сады Рейшера // Архив Президентского центра Б. Н. Ельцина. URL: https://yeltsin.ru/archive/album/3136/

На открытии я призывала экспериментировать, чтобы процесс сеяния не стал ритуалом, который надо делать по правилам. В рамках художественного проекта чуть расширяются границы. Можно делать как угодно: садить по два-три семечка, глубоко закапывать или оставлять на поверхности. Как посадишь, так и вырастет. Даже если ничего не взойдёт, это тоже может быть интересным опытом.

Можно сказать, что «Сады Рейшера» — это комплекс личных историй, семян, растений, которые начались с Моисея Вениаминовича, но им не закончились.

К. Р.: Я бы сказала, что это сады прошлого, настоящего и будущего. Здесь есть опыт выращивания своего собственного сада, послуживший основой для проектирования парка для города, и идея о том, каким может быть сад и садовник будущего.

 

 

^{Заглавное фото}

^{Моисей Рейшер // Из личного архива Татьяны Казачинской}

^{Фото в статье}

^{Моисей Рейшер [и др.] // Из личного архива Татьяны Казачинской}

^{Любовь Кабалинова. Выставка «Сады Рейшера // Архив Президентского центра Б. Н. Ельцина. URL: https://yeltsin.ru/archive/album/3149/}

^{Любовь Кабалинова. Открытие выставки «Сады Рейшера // Там же. URL: https://yeltsin.ru/archive/album/3136/}

• Интервьюер:Константин Поташев