«Никакого высокомерия у архитектора быть не должно»

• Текст:
  25 марта 2021
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

— В истории преподавания архитектуры были периоды экспериментального обучения этой сфере. Часть этой методики канула в лету, часть стала элементом академического образования. Как вы думаете, в современных реалиях чему стоит отдавать предпочтение при обучении архитектуре: чистому академизму или важно работать с нестандартными формами преподавания?

— Я бы не стал так формально относиться к способам и формам преподавания, скорее хотелось бы сделать акцент на том, что должно лежать в основе образования. По моему мнению, в первую очередь молодых архитекторов необходимо познакомить с историей архитектуры и историей вообще. Однако здесь важно не зазубривание дат, а рассмотрение социально-экономического развития, культурных и социокультурных традиций и особенностей разных народов, культур и эпох, основных творческих принципов профессии в разные периоды. Чем ближе время к нам, тем детальнее должна быть проработка этих знаний. Студенты должны знать и понимать, кто построил Акрополь, почему именно так, почему именно в этом месте, и также они должны быть в курсе истории, предпосылок создания, основных стилистических и конструктивных черт доходных домов в России, сталинского ампира или модернизма.

История очень много нам даёт для понимания настоящего времени, и именно анализ архитектурных объектов в контексте исторических событий должны быть в основе архитектурного образования.

— Как и в любой другой сфере, в архитектуре есть свои авторитеты. На ваш взгляд, насколько подвижна система лиц, которые обладают общим признанием? Что влияет на изменения в ней и как быстро она может меняться?

— Мне кажется, это довольно ложное представление, что в архитектуре есть непререкаемые авторитеты. Возвращаясь к вышесказанному, то, на кого мы равняемся в какой-либо момент времени, очень зависит от контекста и тех процессов, которые происходят в обществе, а также вкусов, взглядов, запросов современников. Кроме того, как правило, мы ориентируемся не на конкретного человека, а на определённую школу, модель или подход. Понимаете, ведь во Франции был не один Ле Корбюзье, и не один Альберт Шпеер формировал архитектуру нацистской Германии. За или рядом с громким именем всегда стоит группа людей, общность взглядов, запрос государства, общества или какой-то его части. Потом общество меняется, вместе с ним изменяются приоритеты. Жизнь ставит новые задачи, и архитектурные взгляды также подвергаются ревизии.

Андрей Гнездилов на лекции в МАРХИ. Источник фото: Новости московского архитектурного института

— Сегодня архитектор — это и социолог, и урбанист, и проектировщик, и дизайнер. Скорее всего, в будущем этот список будет только расширяться. Как вы думаете, чему стоит учиться молодому поколению архитекторов уже сейчас? Вообще, междисциплинарное обучение — это хорошо, плохо или его нельзя так категорично охарактеризовать?

— Нет какого-то особенного междисциплинарного обучения или специального педагогического трюка, который бы обучал междисциплинарности. Просто архитектор по определению — это человек, владеющий общей картиной проекта. Он, как режиссёр, создаёт замысел, который нельзя реализовать без целого штата специалистов, и при этом все они работают внутри режиссёрской идеи. 

Если перейти в практическую плоскость, то именно архитектор выдаёт задание целой рабочей группе. По этой причине, конечно, никакого высокомерия у архитектора быть не должно. Он обязан иметь представление обо всём цикле функционирования проекта: от климатических процессов и градостроительных условий, в которых будет построено здание, до канализации. Он должен обладать знаниями о конструктиве, инженерии, о том, например, как здание наполнено воздухом и как организованы в нём воздушные потоки. Вентиляция, к слову, вообще одна из основ проекта и, если она неправильно организована, здание гибнет.

Архитектору необходимо быть и в курсе запросов рынка. Экономика — это самое первое, с чем ты сталкиваешься, потому что, рисуя дом, ты должен не привносить в него ничего лишнего, но также и ничего лишнего не должен отнимать. Из этого следует, что архитектор не только обязан опираться на целый комплекс знаний, но также ему следует обладать функционалом менеджера, руководителя команды. 

В институте этому не учат и многие осознают это только в тот момент, когда начинают работать. Руководить — это не просто. 

— Сегодня юное поколение архитекторов больше связано с бизнес-моделями и маркетинговыми стратегиями или же они скорее стремятся заниматься творчеством, искусством? Вообще, с какой целью, по вашему мнению, человек идёт учиться на архитектора?

— Я не проводил опросов, но не думаю, что 16–17-летние юные люди думают о бизнес-моделях, когда идут в архитектурный вуз. Скорее, мне кажется, они действуют интуитивно. А вот почему человек делает тот или иной выбор — это сложный вопрос. Для меня в своё время не было другого выбора. Я с детства рисовал, и на одной из школьных олимпиад мне пришло приглашение в 50-ю школу при архитектурном институте. Так что я и не рассматривал других вариантов. 

Могу предположить, что архитектура притягательна для многих потому, что это та профессия, которая позволяет менять ландшафт. Может быть, в какой-то степени играет роль гордыня, и потом за многие изменения, которые ты внёс, тебе будет стыдно (смеётся), но мне представляется, что люди, связывая свою жизнь с архитектурой, действительно хотят что-то поменять.

Другой вопрос, что в этой отрасли жизнь отсеивает очень сильно. По моей субъективной оценке, в профессии и с определённой долей известности, так, чтобы имена были на слуху, остаётся, примерно 10 % студентов с курса. 

— Как вы считаете, архитектор обязан реализовывать свои проекты или он может остановиться на этапе разработок и чертежей? Может ли непрактикующий специалист называть себя архитектором?

— Наверное, бывает по-разному, но на мой субъективный взгляд — нет. Пока ты не побывал на стройке, пока не поругался с прорабом, пока не настоял на верных, с твоей точки зрения, решениях — нет. Стройка, даже маленькая, — это школа. И главное, чему она тебя учит, — работе с людьми для достижения цели: реализации проекта. Это значит, как ни странно, что тебе нужно донести свой замысел до строителей.

Андрей Гнездилов на лекции в МАРХИ. Источник фото: Новости московского архитектурного института

Мне кажется, что не бывает нетворческих людей и нет людей, которые хорошо работают без цели и без понимания задачи. Получается, что на самом деле строители — это твои единомышленники. Если ты смог увлечь, заинтересовать строителей проектом, у него будет совсем другое качество. К слову, по этой причине важно визуализировать результат на стройке. Как вы думаете, откуда берутся макеты в 50-м масштабе? Именно из этого. Например, в Италии такие макеты обязательно стоят в прорабской, и люди, работающие на стройке, видят, что получится в итоге — не непонятные чертежи, а здание, над которым они ежедневно трудятся. Мы тоже так делали на нескольких наших проектах, в том числе на проекте Международного Московского банка. Формирование строительной культуры — это большая работа и она очень влияет на конечный результат. 

— Если обратиться к материалам о современной архитектуре, чуть ли не везде можно обнаружить интересную деталь — этому понятию уже порядка 100 лет! При этом подразумеваются разные направления со своими признаками и идеями. Не кажется ли вам, что понятие «современная архитектура» если не изжило себя, то уж точно вызывает сложности в понимании?

— Современная архитектура — это архитектура, современная мне. Вот и всё. И у каждого архитектора она, соответственно, своя. Если посмотреть журналы начала прошлого века, то мы увидим, что в них ругали «чудовищные» доходные дома, эти 8-этажные «уродливые небоскрёбы», которые разрушают картину города. Чем это отличается от сегодняшних реалий? 

— В одном интервью датский архитектор Миккель Фрост заявил, что для него не так важно профильное образование молодого специалиста, он скорее отдаёт предпочтение навыкам и личности. А на что обращаете внимание вы, когда знакомитесь с юным архитектором и его портфолио?

— Портфолио я никогда не смотрю один, это всегда коллективное решение с моими партнёрами — мы оцениваем в первую очередь культуру графики, в том числе шрифты, исполнение чертежей, композицию на листе и так далее. Вопрос подачи и инструментария очень важен, и я не понимаю, как он может быть существовать отдельно от профильного образования. Без этих знаний и навыков мы просто не услышим человека, не сможем допустить его к проекту. Ведь мы же ставим под ним свою подпись, поэтому всё должно быть на профессиональном уровне. Это базовый этап, после которого, действительно, мы оцениваем личность. И в конечном итоге индивидуальность, ясность мысли и профессионального языка — в этом я согласен с Фростом — имеют решающее значение для дальнейшей нашей совместной работы.