Крокодилья сила

• Текст:Саша Смирнов
  11 декабря 2018
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

— Расскажите, как образовалась ваша группа? Откуда возникло название сrocodilePOWER? Есть ли в этом концептуальный подтекст?

— Мы приняли решение о создании арт-дуэта, когда пришло понимание, что вместе мы работаем гораздо эффективнее, чем порознь, а создание общих проектов делает нас абсолютно счастливыми. Это обстоятельство явилось, пожалуй, самым главным аргументом. К тому моменту у каждого из нас за плечами накопился достаточно большой багаж профессиональных знаний, в некоторой степени, такой тяжёлый рюкзак ржавых инструментов. Мы быстро поняли, что совсем не обязательно тащить их все, а достаточно взять только самые нужные. Это понимание помогло справиться со всеми трудностями в начале пути. Название возникло спонтанно, буквально сразу после решения создать группу. Наше имя, CrocodilePOWER, больше похоже на девиз каких-нибудь супергероев, название рок-группы или электронного дуэта, оно хорошо запоминается, ни к чему не обязывает и несет частичку личной истории, которая для всех останется тайной.

Превосходство (Supreme), холст, масло, 137x153, 2017

Эпизод 4, 120x240см, холст, масло, 2013 

— Вы часто обращаетесь к теме кибернетической среды, которая травмирует и деформирует базовое представление о человеческом. Сегодня можно видеть, как современные художники все чаще эксплуатируют тему виртуального пространства и жизни внутри него. Можете ли вы привести наиболее интересные для вас работы последних лет, связанные с этой областью?

— Виртуальная реальность вторгается в личное пространство каждого человека, у которого есть смартфон, и косвенно влияет на всех остальных, кто находится вне цифрового мира. Особенно поколение, родившееся в 1990-е и позже, когда интернет стал повседневно доступным. Сегодня практически все, в том числе и художники, обращают внимание и пытаются с разных сторон осмыслить это явление, тем более что область виртуальной реальности наиболее подвижная и развивающаяся, и, возможно, глобальные изменения будут связаны именно с ней.

Если говорить о работах, в которых используются технологии VR и AR, то пока мы не видели чего-то такого, что произвело бы на нас сильное впечатление. Есть художники, использующие новые медиа. Например, нам нравится инсталляция William Forsyth “Black flags”, где в белом помещении большие роботизированные руки размахивают черными флагами, или взять работу Jordan Wolfson “Female figure”, в которой человекоподобный робот в маске зеленого гоблина танцует в образе стиптизерши. К тому же нам интересно наблюдать за развитием роботостроения, видео с испытаниями этих машин задевают какие-то внутренние струны, вызывая целый букет эмоций — от восторга до первобытного страха.

— В одном из своих интервью вы указываете, что вследствие необратимых технологических перемен появляется новая цифровая мифология. Какие ее главные черты вы определяете? Как соприкасается цифровая и первичная реальности?  

— Местом соприкосновения цифровой и первичной реальностей является сам человек, это граница, или, правильнее сказать, портал, который находится внутри нашего сознания. Мифология — это клей, который соединяет и удерживает общество, не важно в какую сторону оно смотрит и каких взглядов придерживается. В киберсреде мифы еще более разнообразны и сегментированы, порой они принимают совершенно экзотические формы.

— Центральным сюжетом в ваших работах становится изображение леса, который наделен метафорическим смыслом. На мой взгляд, лес с его неизведанными существами и сакральной заброшенностью вызывает у зрителя беспокойство и тревожное состояние. Откуда возникли эти образы?

— Лес является метафорой внутреннего мира, вопрос — осталась ли там тропа, ведущая к тому самому базовому человеческому. У кого-то лес вызывает тревожное состояние, для кого-то, в частности нас, наоборот, это детокс от бешеного ритма и всех насущных проблем. В средние века лес, который в то время был буквально повсюду, являлся хранилищем тайн и опасностей и в то же время сакральным местом, туда уходили рыцари в поисках самих себя. В проекте «Вне зоны действия» мы попытались понять, насколько глубоко люди погружены в виртуальность, способны ли вернуться назад. Что если точка невозврата уже пройдена, что мы тогда найдем, кого увидим, оставшись наедине с самим собой? Интересно, что в музейной книге отзывов попадались записи от подростков, которые писали, что после выставки наконец-то поняли о переживаниях своих родителей по поводу их полного виртуального погружения.

Ловец, 186x60x35 см, фиберглас, метал, дерево, 2015

Follow me, 97х28,5х25 см, пластик, смола, стекло, фиберглас, 2017

— В своих скульптурах вы зачастую используете белый фарфор. Почему именно он? Насколько этот материал символичен в современном искусстве и какими смыслами он наделяется сегодня?

— В скульптурах мы чаще используем фиберглас, это абсолютно искусственный материал, иногда мы обрабатываем его так, что многие начинают путать с фарфором. Мы часто сочетаем природные и искусственные материи: мох, воск, землю, пластик, смолу, бетон. С фарфором мы тоже работаем, но не считаем его своим главным материалом. Фарфор подходит для реализаций проектов, которые порой не вписываются в нашу основную творческую линию, скорее это поле для экспериментов, иногда для проверки идей. Это очень сложное в производстве вещество, со множеством особенностей и подводных камней, работа с ним дисциплинирует и заставляет искать нестандартные решения уже непосредственно в процессе. Фарфор имеет продолжительную историю, но до сегодняшнего дня технология его производства практически не изменилась. Этот материал определяет масштаб работы, в нём очень сложно и часто невозможно делать большие скульптуры. Мы доводим детализацию фарфоровых скульптур до максимума, это позволяет изменять широту восприятия, и каждая работа получается как отдельный многослойный мир.

Страж, 100x85x50 см, фиберглас, метал, дерево 2015

— Может ли, по-вашему, индивид безопасно балансировать между инновационной действительностью и естественным природным началом? Утрачивается ли в таком случае общечеловеческая память?

— Общечеловеческая память не исчезнет, пока человек будет находиться в своем привычном виде, если конечно в землю не врежется новый астероид, что очень маловероятно. Все изменения, которые с нами происходят, не единовременны, осознание приходит постфактум, человек вынужден оглядываться назад, чтобы ощутить, как далеко продвинулся вперёд. Можно сколько угодно горевать об утрате первичного природного, но, во-первых, в природе не существует пустых мест, и когда утрачивается одно, на смену приходит что-то новое. Мы ещё не успели привыкнуть к современному объёму информации, и, может быть, в нынешнем представлении, сложившимся в процессе тысяч лет борьбы за выживание, мы никогда не сможем встроиться в новую реальность, которую сами и создали. В любом случае, можно не сомневаться, что и эти проблемы человечество сможет решить, возможно, ценой видоизменения или соединения с алгоритмическими интерфейсами. Нам нравится наблюдать эти процессы, перемены происходят с невиданной прежде скоростью, и это действительно захватывает. Будущее уже здесь.

Выставку «Зазеркалье» в Ural Vision gallery можно посетить до 24 февраля 2019 года. 

Больше о CrocodilePOWER можно узнать на сайте арт-дуэта.