Кендзо Танге

• Текст:Удо Культерман
  6 октября 2025
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

Некоторые его произведения (здания муниципалитетов, зрительные залы, спортивные комплексы) обладают яркой оригинальностью. Однако Тангэ не только создатель отдельных выдающихся произведений архитектуры, он профессор архитектуры в Токийском университете, автор многочисленных публикаций, в которых ему удалось раскрыть новые связи между традиционной архитектурой и современностью. Несомненно, его самой большой заслугой является то, что он творчески развил новую градостроительную концепцию, исходя из пространства как области человеческих общений, а не только из статистических, социологических и экономических данных, которыми часто ограничиваются другие градостроители. Понимая значение этих дисциплин, Тангэ прекрасно сочетает их в решении главной задачи: создании градостроительной пространственно-временной композиции.

Кендзо Тангэ родился 4 сентября 1913 г. в маленьком городе Имабари на о-ве Сикоку на юге Японии. С 1935 по 1938 г. он учился на архитектурном факультете Токийского университета. В самом начале профессиональной деятельности Тангэ привлек к себе внимание. Будучи еще студентом, он получил премию Тацуно.

Проработав несколько лет в мастерской Кунио Маекава, Кендзо Тангэ в 1942 г. продолжил занятия в университете, сочетая их с преподаванием.

Во время войны Тангэ некоторое время занимался градостроительными проектами. Он принял участие в трех важных конкурсах и в каждом занял первое место. Но его проекты остались неосуществленными.

После войны, в 1949 г., он участвовал в конкурсе на проект Центра Мира в Хиросиме. Здесь он также занял первое место, и его проект был принят для осуществления. В это время он открыл свою архитектурную мастерскую. В том же году он получил звание профессора Токийского университета. Последующие конкурсы, в которых он участвовал, приносили ему первые места и новые заказы. Работу в своей мастерской он основал по принципу Вальтера Гропиуса.

В своей стране произведения архитектора в 1954, 1955, 1958 и 1965 гг. были отмечены премиями японского Института архитектуры. Его имя стало известно за границей, и в 1957 г. он был приглашен в качестве члена жюри на Биенале в Сан-Пауло. В 1958 г. Кендзо Тангэ получил на Гавайях премию Пан-Пасифик Ситейшн, а в 1959 г. — новую премию французского журнала «L’architecture d’au jourd’hui». Государственный университет в Буффало (Нью-Йорк) присвоил ему ученую степень доктора «honoris causa». В 1964 г. то же самое сделали политехнические институты в Штутгарте и Милане. Множество научных обществ сделало его своим почетным членом — Институт архитектуры в Мексике в 1960 г., Академия графических искусств во Флоренции в 1962 г., Академия изящных искусств в Америке в 1962 г., Берлинская академия изящных искусств в 1964 г., Филиппинский институт архитектуры в 1965 г., Колледж архитекторов Перу в 1965 г., Американский институт архитекторов в 1966 г., Федерация немецких архитекторов и Академия искусств и наук Пуэрто-Рико в 1967 г. Кендзо Тангэ стал обладателем многочисленных наград: золотой медали Королевского института британских архитекторов в 1965 г., Американского института архитекторов в 1966 г.. Французского общества содействия прогрессу в 1967 г., почетной медали Королевской академии Дании в 1968 г. За работу по проекту центра г. Скопье его сделали в 1967 г. почетным гражданином Скопье, а в 1968 г. ему был вручен орден Югославской Звезды.

С 1953 г. Кендзо Тангэ часто приезжает в Европу и Соединенные Штаты Америки, где он выступает с лекциями, участвует в совещаниях и конгрессах, проектирует новые здания или следит за ходом строительства. Понимая творческое значение своих собственных работ, архитектор, однако, никогда не позволяет себе судить свысока о работах своих товарищей. Он всегда остается скромным и объективно подходит к стоящей перед ними задаче. Он охотно принимает участие в международных совещаниях архитекторов. В последний период своей деятельности Международные конгрессы по современной архитектуре (CIAM) находились под его сильным влиянием. Когда CIAM распался, Кендзо Тангэ был среди тех, кто настаивал на необходимости поддержания контактов с архитекторами всего мира.

Не только архитекторы, но и критики, политические деятели, экономисты и ученые признают значение и важность работ Кендзо Тангэ, ибо в них сконцентрированы идеи, отвечающие духу современной культуры.

Обширно поле активной деятельности Кендзо Тангэ как архитектора-градостроителя, организатора, педагога, исследователя и историка. Вместе эти виды деятельности составляют единство, в центре которого стоит задача обновления и изменения человеческого окружения. Все в его творчестве подчинено этой идее. Тангэ-историк по-новому смотрит на храм Исе и виллу Кацура и в то же время учит нас лучше понимать настоящее; Тангэ — профессор архитектуры и градостроительства Токийского университета, и его ученики оказывают определяющее влияние на ход развития японской архитектуры; Тангэ — друг и наставник своих молодых коллег, которым он оказывает всяческое содействие и поддержку, включая и получение заказов. Кендзо Тангэ — образец архитектора своего поколения.

В 1961 г. он создал группу архитекторов, служившую ему отправным пунктом для всех многочисленных видов его творческой деятельности: это была группа URTEC — урбанисты и архитекторы.

Концепция, которая была положена в основу деятельности, и организация этой группы заслуживают нашего внимания. Эта архитектурная мастерская основана на принципе коллективной работы нескольких самостоятельных архитекторов.

Предшественником Тангэ в этой области был Вальтер Гропиус, который еще в свой ранний период работы в Баухаузе особо выдвигал идею коллективной работы преподавателей, архитекторов и студентов. Позднее в США, в своей архитектурной мастерской, называвшейся «Ассоциация архитекторов», он продолжал развивать эту идею. Конрад Ваксман теоретически обосновал и практически развил этот тип работы, создав несколько групп и фирм. Другие архитектурные фирмы также пытались на практике реализовать принцип коллективного труда, отнюдь не препятствующий развитию индивидуального творчества.

В мастерской Кендзо Тангэ этот принцип организации работы получил новое содержание. Побудительной причиной интенсивной работы служило объединение архитектурных, технических, градостроительных и критических исследований и проблем в работе мастерской. Проблема числа сотрудников мастерской не была основной для Кендзо Тангэ. Однако он был против чрезмерного расширения мастерской, боясь, как бы это плохо не отразилось на работе. Сейчас число его сотрудников 25, их средний возраст 30—33 года. Вот архитекторы, работающие в мастерской на ул. Дзингумае № I-II-III: Кодзи Камня, Кадзуо Кимура, Масамицу Негасима, Коитиро Окамура, Садао Ватанабэ, Кунио Ниномига Ёсиро Танигути, Такае Сёдзи, Мики Ёсиока, Дзиро Инадзука, Кодзо Ямамото, Кадзуюки Мацусита.

Многие из этих архитекторов были студентами Кендзо Тангэ, некоторые стажировались за границей.

Бывшие сотрудники Кендзо Тангэ, такие, как Такаси Асада, Сатио Отани, Кэндзи Мицуёси, Танео Оки, Сигэхико Суги, Кэн Ёсикава, Коити Мэра, Арата Исодзаки, Нориаки Курокава, Фумихико Маки, Ёситака Акуи, стали работать самостоятельно и сделали себе имя своими работами.

Отличительной чертой URTEC является то, что там не только не поощряют, а наоборот, избегают специализации. Каждый сотрудник должен участвовать в создании проектов и своими мыслями, исследованиями, чертежами, инженерными решениями, градостроительными идеями способствовать развитию общего дела. Такое всестороннее исследование не может, конечно, сопровождать буквально каждый проект, но, по возможности, каждый новый проект подвергается тщательному изучению. Проекты в эскизах или макетах, сделанные различными архитекторами, подлежат обсуждению с целью отбора лучшего для дальнейшей разработки. Этот метод работы, кажущийся на первый взгляд несколько сложным, оказался эффективным и более верным, чем тот, на основе которого работает большинство архитектурных бюро.

Таким путем происходит накопление опыта и важных материалов, которые могут понадобиться для последующих исследований. Для консультации по специальным вопросам привлекаются крупные специалисты. Такие инженеры, как Ёосикацу Цубои, Сигеру Аоки, Мамору Кавагути, принимают участие в большинстве работ и оказывают на них большое влияние.

В то же время фирма прибегает к услугам социологов, статистиков, математиков, специалистов по кибернетике, электронике и др.

Кроме того, Кендзо Тангэ придает большое значение вопросам теории архитектуры. При разработке своих проектов он не только опирается на данные кибернетики, истории и других наук, но и творчески развивает основные идеи современного функционализма и структурализма как теоретических дисциплин. Каждое здание для Тангэ — часть более значительного целого. Архитектор так поясняет свою мысль: «Мы считаем, что кроме функции самих зданий мы должны придать структуру пространству. Мы приходим к мысли, что развитие пространственной структуры является основой градостроительного проекта».

Основной областью работы группы URTEC, как это показывает само ее название, является градостроительство. С этой точки зрения рассматривается, разрабатывается и решается каждая проблема, при этом в центре внимания Тангэ всегда остается человек. Градостроитель — самый важный художник нашего времени, хотя это и не заметно, так как все его творчество резко отличается от других видов искусства.

Хотя в центре внимания Тангэ градостроительство, он не упускает из виду скульптуру и живопись, которые стремится включить в свои ансамбли. Начиная с 50-х годов, он придает большое значение изобразительным искусствам в архитектуре. Таким образом, ему удалось подтвердить важность синтеза всех видов искусства.

Свои мысли о связи архитектуры и изобразительных искусств Кендзо Тангэ высказывает в статье «Архитектура и современное искусство». Исследовав условия и требования нашей эпохи, он показывает, что техника и наука так проникают в нашу жизнь, что только на этой основе мы можем прийти к новому единству искусств. «По мере того, как развивалась наука, и новая техника оказывала влияние на нашу жизнь, мы достигли новой фазы, когда цветные металлы стали основным материалом, а электричество — основным источником энергии».

Снова и снова Кендзо Тангэ спрашивает себя, как в искусстве отражается окружающая среда. Он приводит в пример первую ступень индустриализации, эпоху, когда Ван Гог, например, поселился в районах шахт, чтобы отобразить в своем творчестве то, что он видел перед собой в действительности: «На второй ступени развития техника начала играть роль во всех сторонах человеческой жизни, на современном этапе невозможно избежать ее влияния».

Тангэ убежден, что современный художник перед лицом новых проблем должен найти и новые средства выражения. Художник должен вновь занять свое место в творческом созидании: «Мне кажется, что это новое движение является частью процесса постепенного спускании искусства с неба на землю». А вот, что думает Тангэ о современной архитектуре XX в.: «Современная архитектура и традиционная архитектура (Япония) имеют следующие общие черты: простоту, стандартные элементы, открытость, просторность, легкость... Простота и стандартные элементы приводят нередко к формализму. Открытость или легкость часто обозначают слабость, да, именно слабость по отношению к климату, погоде... Теперь легкость, открытость или просторность уже больше не удовлетворяют людей ни в физическом, ни в психологическом плане. Люди хотят более долговечных и надежных ощущений. Они не хотят больше слабости, неустойчивости, хотя они часто встречаются как в традиционной, так и в современной архитектуре. Архитектура всегда должна быть отражением или выражением социальной структуры... Эта структура не должна рассматриваться как статичная, она динамична, всегда идет от прошлого к будущему. . . Эта социальная структура таит в себе какую-то энергию, иначе она не смогла бы двигаться, развиваться. Я думаю, что эта энергии прячется или спит в человеческом теле или разуме, но люди сами этого не знают. Нужно отыскать ее и дать ей выражение. Для того, чтобы найти новые решения, которые удовлетворили бы стремление человека, я и молодое поколение моей страны стремимся преодолеть традиционную слабость и так называемый модернизм и создать новое пространство и новые формы, более удобные и, следовательно, более жизнеспособные».

Творчество Кендзо Тангэ знаменует новую фазу в развитии современной архитектуры, которая идет вперед благодаря новым достижениям. Всеобщее обновление архитектуры выражено в задачах, через выполнение которых общество найдет свое выражение.

Кендзо Тангэ — один из лучших знатоков древней японской архитектуры. Однако этот факт может привести к неправильному толкованию его работ. Хотя он с поразительной точностью описал храм Исе и виллу Кацура, было бы неверным утверждать, что эти здания отразились на его архитектуре. Тангэ также знаком с западной архитектурой: со средневековыми замками и городами, греческой архитектурой, искусством Мексики, Индии и Африки. Огромное преимущество нашей эпохи в том, что она позволяет нам сконцентрировать все наши разрозненные знания о прошлом и использовать их. Кендзо Тангэ всегда предостерегал против неверного понимания традиционных форм региональной архитектуры.

На конгрессе CIAM в сентябре 1959 г. итальянский архитектор Эрнесто Н. Роджерс высказал мнение, что архитектура должна вернуться к началу своего пути и что для него это означает продолжение традиций. В качестве примеров он привел здания муниципалитетов Токио и префектуры Кагавы в Такамацу, созданные Кендзо Тангэ. Он видел в них продолжение традиций японской архитектуры. Тангэ ответил на это: «Другими словами, это означает, что я нахожусь в том же положении, что и Роджерс в случае со своей башней Веласка. Однако я не хотел бы быть таким консерватором. Я не думаю, что регионализм — выражение местной традиции. Многие регионалисты неправильно считают, что употребление особых форм, присущих одному району, может привести к созданию оригинального произведения. Напротив, я считаю, что регионализм сможет привести к положительному результату только в том случае, если каждый район с его реальными условиями, противоречиями и своими трудностями установит стандарт, чтобы преодолеть местную традицию. Традиция ничего не гарантирует, ничего не создает. В наши дни творчество выражено союзом техники и гуманизма. Традиция лишь катализатор, который активизирует химическую реакцию, а сама растворяется в ней. Традиция может участвовать в творчестве, но сама по себе не является созидательной силой».

«Мы, японские архитекторы, уделяли большое внимание японской традиции, когда мы пробовали решить проблемы, стоящие перед Японией, и мы пришли к той точке зрения, которую я старался вам объяснить. Если в моем творчестве или творчестве моего поколения сохранились следы традиции, то это потому, что мы не смогли еще полностью развить наши творческие возможности и только еще ищем себя. Я бы ни в коем случае не хотел, чтобы мои произведения казались традиционными».

Отсюда ясно, что Кендзо Тангэ решительно выступает против неправильного истолкования традиции, остатки которой еще можно найти в его ранних работах. В действительности же он стремится продолжать традицию, отталкиваясь от произведений прошлого, которые он тщательно изучил, постигнув их гармонию, но при этом ищет новых архитектурных решений, которые также удовлетворяли бы потребностям нашего времени.

Кендзо Тангэ ясно видит социальную ограниченность японской традиции. В своей статье «Творчество в современной архитектуре и японская традиция» он пишет: «Только на пути позитивного отношения к борьбе с нищетой в Японии, иными словами, на пути отрицания нашего традиционного мировоззрения, равно как смелое дальнейшее использование техники дает нам возможность идти вперед по пути формирования нашей архитектуры».

Следовательно, для Кендзо Тангэ речь идет не о том, чтобы имитировать исторические формы архитектуры, приспособив их к современности. Его творчество отличается от стилей, производных от традиции, которые являются лишь компромиссом, — он руководствуется лишь современными требованиями.

Кендзо Тангэ восхищается достижениями традиционной архитектуры прошлого, но никогда не совершит романтической ошибки, заявляя, что временные границы не имеют значения. Он очень хорошо знает, что нам сейчас нужны решения, которые отличаются от традиционной архитектуры в лучшем значении этого слова, и что традиция продолжается только благодаря новому. Он доказал это своими произведениями, созданными начиная с 1960 г., и сформулировал в очерке, опубликованном в 1966 г. под названием «Функции, структуры и символы». Тангэ анализирует историю развития архитектуры в XX в. и свой собственный вклад и приходит к чрезвычайно важному открытию. Период с 1920 по 1960 г. проходил под знаменем функционализма, который основывался на статической связи между функцией и пространством. Период с 1960 г. он рассматривает как «структурализм», как следующую фазу развития функционализма, который в обществе, основанном на системе развитых связей и передачи информации, принимает в расчет уже комбинации функций и, таким образом, может быть более подвижным, чем ранний тип функционализма. Пространство становится основой организации коммуникации: «Процесс упорядочения коммуникаций и потоков в пространстве и есть то, что мы подразумеваем под выражением дать структуру архитектурному или городскому пространству».

Тангэ так определяет область своих поисков: «Хотя мы до настоящего времени абстрактно называли пространством место жилья или работы, столь ограниченный термин не сможет удовлетворить нас. Определяющими факторами должны быть мобильность, поток людей и вещей и возможность визуальной коммуникации».

В конце концов, это попытка теоретически обосновать потребности сегодняшнего дня.

Тангэ стремится определить пространство как поле коммуникаций и в символическом смысле: «Я отваживаюсь заявить, что нам нужен символический подход к архитектуре и градостроительству для того, чтобы обеспечит человеку его значимость, гуманизм».

В частности, в проектах для пострадавшего от землетрясения Скопье, которые он назвал «Ворота» и «Стена», Тангэ дал символическую трактовку их градостроительной структуры.

С 1960 г. Кендзо Тангэ в работе над своими проектами все больше внимания уделяет основным проблемам архитектуры. Он спрашивает себя: «Сможет ли современная техника восстановить человечность? Можно ли соединить современную цивилизацию с человеческим существованием? Сможет ли современная архитектура и городское пространство снова стать местом, где формируется характер человека?»

Своими философскими взглядами и своими произведениями Тангэ положительно отвечает на эти вопросы. Именно поэтому его можно рассматривать как одного из наиболее выдающихся представителей архитектуры второй половины XX в.