Говорящая архитектура

• Текст:Александр Ларин
  1 июня 2018
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

Пространство для жизни уже изначально создано природой из рельефа земли, сформировано деревьями, кустарником, водой. Это подхвачено и развивается нашей профессией. Архитектура взаимодействует и с окружающим воздухом, смягчаясь, округляясь, цепляясь за него и исчезая в нем. Если архитектурное произведение вызывает воспоминания об уже виденном, иногда в самом малом — в детали, в цвете, в освещении — это обогащает восприятие объекта или пространства. Предыстория — связь времен и культур. Архитектура становится более понятной не только благодаря цитатам, но и другим знакам и символам, переведенным на архитектурный язык, на восприятие пространства, на движение. Это знаковая или «говорящая» архитектура. В градостроительстве, где организация жизни в конкретном месте прослеживается из глубины времен, архитектурное взаимодействие со средой и прошлым особенно важно. Это не исключает поиск выразительных форм и средств, это, наоборот, увеличивает возможности выбора средств, аналогов, образов — от колоннады соснового бора да организма внутри берлинского банка Фрэнка Гери. Архитектура для меня понятие средовое. Место и архитектура теснейшим образом связаны, и уместность архитектуры определяет ее качество.

I. Прошлое фильтруется настоящим

 Каждый день, как чистая страница, заполняется впечатлениями, закрывается обложкой сна и становится книгой жизни. Память сохраняет наиболее сильные эмоциональные впечатления, если отобрать из них профессиональные отрывки, то все начнется с архитектуры природы: Волга, река Лопасня — чеховские места; горы: Кавказ, Карпаты, Крым, значительно позже Альпы... Где­то лежит мой документ инструктора по горному туризму. Далее впечатления от архитектуры, прекрасно организованные А. Анисимовым, А. Гозаком, В. Ауровым, СА СССР, СМА, поездки по России, по Союзным республикам и зарубежным странам, премиальные командировки (поездки) по результатам Всесоюзных творческих смотров и поездки по стране в составе группы перспективных проблем при правлении СА СССР. В дополнение к ним — архитектурные книги и журналы. Пока работал читальный зал библиотеки ЦДА, каждый четверг я сидел в нем с 18 до закрытия. Делал зарисовки того, что мне понравилось, и тех идей, что родились. А дома своя библиотека.

Карандашный рисунок А. Ларина

В особенности много дал для воспитания архитектурных мозгов переведенный на русский язык L`architecture d'aujourd'hui. «Современная архитектура» 1972 г. №1. Жилые дома, Нантакет 1970 г. «Два дома на берегу океана.... Большой дом сложен и противоречив, маленький — уродлив и ординарен. Своим расположением он заслоняет вид на запад из окон соседа... Как два маленьких храма в Селинунте на пологом берегу у самого моря, стоят эти дома с тремя ступенями на фасаде, более широкими и высокими, чем обычно, чтобы на них было удобно сидеть».

С командой зодчих А. Анисимова я побывал в Селинунте на о. Сицилия, прошлое отфильтровал настоящим. Но только мне в память врезался текст пояснительной записки американских зодчих...

Значит, это мое, и я отношусь к архитектуре как к театру, где можно, а порой, и нужно быть некрасивым. Это обогащает, расширяет палитру зодчего. Создает иерархию.

И здорово, что у Вентури и Рауха на первом месте подразумевается, не озвучиваясь, — прекрасный океан...

Изначально и в структуре, и в деталях зодчество тесно связано с природой. Колоннады египетских и греческих храмов, детали ордера и современные включения природы в архитектуру (у группы «Сайт», у Шухова, у Ральфа Эрскина, у Калатравы, у Хундертвассера и многих других) — это, на мой взгляд, — главный путь, основное направление нашей профессии. Вперед, к природе! Хотя пока что это только цель, лозунг небольшого количества специалистов-профессионалов. До цели нужно еще добраться, и лозунг должен был бы стать всеобщей программой.

Эскиз жилого дома для застройки района в Бобруйске

Пространственные впечатления из детства: Библиотечная улица, на которой я жил до двадцати, на всем протяжении, с обеих сторон — ритм сорокалетних «круглых» лип, за которыми любая архитектурная декорация. Ходим гулять к Андроникову монастырю... Удивительно, как высокий берег Яузы возносит архитектуру над городом. Отсюда виден Кремль! И первый салют в честь победы под Орлом и салют Победы 9 мая 1945 года, смотрю отсюда и понимаю визуальную связанность города, изначально заложенную и которую соблюдать нужно!... Но?

Школьная улица — соседняя и параллельная Библиотечной, на ней тоже живут мои друзья по школе — ансамбль домов-­дворов Ямской слободы с арками-въездами в каждом доме, с конюшнями и сараями внутри. Мой собственный дом, в котором удалось моим родителям получить перед моим рождением светлую комнату с окном шириной два метра, обращенным на юг. Дом двухэтажный, бревенчатый, но оштукатуренный, дом недавно построенный, построенный с отступом от линии застройки улицы, с «кольцевым» двором вокруг дома (это уже «стадион»), дом инвалидов, коридорный с общей кухней и санузлом, по одиннадцать комнат на этаже, с двумя лестницами, из которых одна деревянная и с выходом на чердак. Коридоры и лестницы — еще одно кольцо пространства, пространства для игр и хулиганства. Дом со своей котельной, с сараями и домиком дворника сзади дома. Это пространство общения людей-­инвалидов, которые всегда дома; это особое пространство, но в доме есть и дети, и молодежь... На брандмауэре соседнего дома нарисованы футбольные ворота, двор отгорожен со стороны улицы прозрачным забором и, наряду с цветами и кустарниками по краям, в центре «разбита» волейбольная площадка, а в боковом дворе — городошная площадка. И вот мы, чемпионы района по городкам, и играем на первенство Москвы. Наши отцы на лавочках играют в шахматы, и у нас, пацанов, через несколько лет спортивные разряды по шахматам. А на проезжей части Библиотечной улицы мы играем в футбол, и среди нас будущий центральный защитник и капитан сборной СССР по футболу А. Медакин.

Эскиз многофункционального центра «Романов двор» в Москве 

Последний день учебы весной прогуливает вся школа... «Последний день, учиться лень; мы просим ВАС — учителей — не мучить маленьких детей!». Из большого Факельного переулка от нашей школы все направляются на Таганскую улицу бесконечно длинной очередью — один в затылок другому. Идем мы в сторону Кремля на берег реки Москвы, пересекая Таганскую площадь, на которой останавливается все движение. И только на набережной у стен Китай­города нас останавливает милиция и просит разойтись.

То, что здание несет на себе детали, фрагменты, элементы декора рекламы — все это живет в пространстве и порой стремится стать самостоятельным сооружением, подсказывает архитектору образ.

II. О пространстве

 Пространство понимаешь, когда в нем движешься, когда его проходишь, проезжаешь на коляске, на велосипеде, на автомашине. Это разный временной масштаб пространства.

Человек живет на границе двух сред — земли и пространства небес.

С первой он прочно связан тяготением, из нее добывает пропитание и воду, к ней приникает усталый, в нее уходит прахом. Он и она — горизонталь.

Но живет и движется он в воздушном пространстве. Человек–вертикаль, в этом качестве он и мера, и масштаб. На границе двух сред человек возводит из земного материала оболочки, ограничивающие соразмерные человеку и потому ему подвластные пространства. Это материальная суть архитектуры. Все остальное — надстройка, переосмысление и самоосознание себя человеком. Собственно, архитектура в этом двуедином понимании возникла тогда, когда человек смог увидеть себя мысленно со стороны, осознал как меру вещей, перемасштабил себя в героя и бога и, по мере своих сил и возможностей, стал возводить земные оболочки пространств, сознательно соразмерных себе, герою и Богу, утверждая и иногда возвеличивая себя как личность.

Пространства внутренние связываются с наружными в единую систему, сопровождая движение человека. Cвязи пространств — нарушение материальных границ — проемы соразмерны тому, кому предназначается, посвящается внутреннее пространство. Связи, проемы — ориентиры движения. 

Наружное пространство разрывается и соединяется вновь проемом триумфальной арки на пути победителя. При этом пространство осмысляется как жизненное, возвышенное, пространство — вместилище духа, что и получает свое воплощение в масштабном строе ориентации связей, в иерархии пространств и их материальных границ. Постепенный переход от пространства к монолиту сооружения — структурирование пространства. Не противопоставление сооружения и окружающего пространства, а их взаимодействие — вот, что важно. Недаром существует выражение — «объем» театра, объем библиотеки, монументальный объем. Обычно оно трактуется как некоторая визуально воспринимаемая цельность объекта и как цельность, противопоставляемая окружению. Но объем — это, прежде всего, за исключением пирамид, тоже пространство, выделенное материальной архитектурной оболочкой. Каждое архитектурное пространство должно быть посвящено и названо.

III. О конкурсах

О конкурсах следует рассказать (поговорить)... особо.

Принципы участия: во-­первых, конечно, желание самовыразиться. На программу конкурса накладывалась своя «безумная» идея. Был когда-­то конкурс на какой-­то (не помню уже) театр. Я сделал театр-­гостиницу с ложами-­номерами, напоминающий шекспировский театр, действие спектакля в котором разворачивается в реальном времени... Конкурс на центр г. Гагарин. Моя идея: центр — это новый пешеходный мост­-здание через реку. Результат — первая премия; конкурс на центр г. Йокогама. Предложение — мост-­холм, под которым висят здания и отражаются в воде залива, будто бы растут со дна. Участвовал в очень многих конкурсах, премии получал часто, но первые почти никогда, видимо, самовыражение мешало. Дополнительный заработок — еще немаловажная причина участия в конкурсах, при мизерных зарплатах, которые были в государственных институтах. Идеи-­сверхзадачи других конкурсов: на фасад Дома архитектора — перекрытая улица­-выставочный зал.

IV. Черные страницы

Не все складывается так, как хотелось бы. В 1969 году участникам конкурса на Центр искусств в Париже Союз архитекторов организовал поездку в Париж на выставку проектов (редчайшая удача). От нашей творческой команды должны были поехать двое: В. В. Лебедев и я, как автор идеи... Но главный архитектор Москвы — М. В.  Посохин вычеркнул мою фамилию из списка. Виктор Владимирович вернулся с очень обрадовавшей нас вестью: наш проект висел на отдельной выставке из 36 проектов, отобранных на премию.

Эскиз варианта Дома молодежи в Нижнем Новгороде

Черные страницы книги жизни. В основном это объекты, не состоявшиеся в строительстве. Увы, в моей жизни таковых немало, причем проекты были согласованы и утверждены, выполнены рабочие чертежи по многим из них... Вот список: Дом народных художественных промыслов (ДХНП), Дом концертных организаций, жилой комплекс многоэтажных кирпичных домов у Заставы Ильича, ресторан «Грот» в Кусково, Дом молодежи в Нижнем Новгороде, Курзал на 1500 мест в Кисловодске, школа олимпийского резерва по гребле в Новгороде, гостиница Моссовета «Святой Георгий», комплексная реконструкция массовой застройки вл. 11 – 12 по 1-­му Кадашевскому пер. и владения 9 по Лаврушкинскому пер., клуб друзей Государственной Третьяковской галереи.

Сооружения, которые были построены с отступлениями от первоначального проекта: деловой центр «Романов двор» в Москве, здание Сбербанка на Преображенской площади.

Вообще проблема соотношения «проект — реализация» с 60-­х годов XX века до настоящего времени менялась несколько раз. Несомненно, проект самоценен, но цель — всегда реализация. ДНХП и ресторан «Грот» были среди объектов, которые должны были вступить в строй к Олимпиаде­-80, но «Главмосстрой» не справился с поставленной задачей. Кубинский кризис, экономические кризисы и многие неизвестные нам обстоятельства были причиной этих черных ситуаций.

V. О связанности

Кризис профессии архитектора, падение ее престижа в обществе накладывают отпечаток на само общество, угнетая в нем возможности творческой активности в сфере архитектуры.

Связь с окружением всегда уникальна, своеобразие ее определяет архитектуру и объясняет успех.

Архитектура как процесс есть не только процесс созидания, но и процесс суждений. Это — взаимоотношения, влияющие на творчество, его эволюцию и направленность, позволяющие определить свое место в этом процессе.

Главным, определяющим свойством хорошей архитектуры является связанность. Недосказанность и незавершенность — активные элементы композиции.

Сложность внутренних отношений в новой постройке частично компенсирует даже несоответствие нового и старого. Но этого мало... Масштабность — нечто объективное, воспринимаемое в ощущениях и сознательно используемое архитекторами для эмоциональной выразительности пространства. Объективность масштабности коренится в том, что человек имеет свою пространственную «ауру», пульсирующую в зависимости от его состояния и внешних условий.

Эскиз интерьера вестибюля комплекса зданий «Магистериум». Международный «бумажный» конкурс