Города из земли

• Текст:А.В. Ефимов
  17 января 2020
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

Древнейшие города мира, дошедшие до нас или известные по описаниям, были построены из земли, глинистых, песчаных и лессовых материалов, лежащих под ногами людей древних цивилизаций Африки, Азии и Ближнего Востока, которым принадлежит пальма первенства в строительстве городов на земном шаре. Инерция возведения городов из этого материала настолько сильна, что, несмотря на появление других строительных материалов, и в наше время в них проживает около трети всего человечества. Многочисленные примеры из градостроительной практики не только Азии и Африки, Латинской Америки, но и Европы не оставляют сомнений в этом.

Глиняные города возводились мусульманской, буддийской и индейской культурами. Большинство из них не сохранилось, но их существование под­тверждено археологическими раскопками по всему миру. Археологами обнаружены такие города как Жеришо, построенный около 10 000 лет назад, Чаталь Гуюк в Турции, Гарапа и Мохенджо-Даро в Пакистане, Аклет-Атон в Египте, Шан-Шан в Перу, Вавилон в Ираке, Мадинат-аль-Захра в Испании. Некоторые из этих городов дожили до наших дней: Люгдинум, ныне Лион во Франции, Санта Фе в США и центр Боготы в Колумбии, Кано в Нигерии, Агаде в Нигере, Томбукту в Мали, Уалата в Мавритании, Марракеш в Марокко, Адрар в Алжире, Гадеме в Ливии, Садаа в Северном Йемене, Шибам в Южном Йемене, Язд в Иране и др.

В VII в. до н. э. из глины была воздвигнута Вавилонская башня, семь ярусов которой достигали высоты 90 м. Пять тысяч километров Великой китайской стены, построенной из глин многих районов, по которым она проходила, свидетельствуют о прочности этого материала. Земляными стенами окружались многие города мира, об этом упоминает еще римский историк Плиний, III в. до н. э.

Современный жилой дом. Шибам. Южный Йемен / Центр города Сеожан. Иран / Великая китайская стена 

Глиняные постройки и целые города в своей массе имели серовато-охристый и красновато-коричневый колорит в зависимости от особенностей местных глин и компонентов, добавляемых в глиняную массу, например сухой соломы. Некоторые части построек из другого глиняного состава отличались по цвету, что способствовало образованию мягкой палитры «земляных цветов». Естественное старение постройки со временем приводило к изменению цвета. Возникнув на заре человеческой цивилизации, пассивная полихромия искусственного окружения тысячелетиями оставалась обширным фоном для более поздних всплесков яркого цвета. В народной архитектуре Северного и Южного Йемена, Буркина Фасо и Нигерии, Мексики и Перу и сегодня можно видеть глинобитные постройки, частично расписанные яркими красками. Росписи подчеркивают наиболее значимые части сооружений — окна, входы, венчания.

Традиция яркой окраски не только отдельных сооружений, но и целых городов без сомнения происходит из глубины веков. Так, купола, мечети, минареты, въездные ворота и стены часто выделялись побелкой. Цветные росписи глинобитных построек были особенно распространены в странах с сухим климатом — наилучшим условием для сохранения глиняных строений.

Красный город в долине Бамийан. Афганистан

Поскольку точных данных о развитии полихромии рядовой застройки городов древнего мира почти не сохранилось, можно воссоздать их многоцветие в общих чертах, опираясь на цвет отдельных уникальных сооружений, дошедших до нас или документально зарегистрированных историей. Уникальные сооружения, век которых во много раз длиннее, чем у рядовых построек, говорят не только о строительных возможностях прошлого, но как носители духовной культуры древности об идеологии и эстетике минувших эпох. Полихромия этих сооружений как интегральная составляющая материальной культуры должна была чутко отражать мировоззрение людей этих эпох, их религию, науку, искусство, поскольку смысловое содержание архитектурной полихромии — ее семантика — во многом опиралась на цветовую символику. Полихромия архитектуры выражала на языке цвета духовные ценности эпохи и транслировала их. Многоцветие крупных зданий имело заметное звучание в городе, позволяло вовлечь в художественную орбиту своего действия круг менее значимых построек. Цветовая атмосфера городов под действием полихромии сохраняемых уникальных зданий испытывала влияние культуры прошлого. Таким образом в городе осуществ­лялась цветовая преемственность.

Возникновение поливной керамики — стойкого цветоносителя — позволило надежно оберегать от влаги поверхности стен, сводов и куполов, возведенных из необожженного кирпича и значительно увеличило продолжительность жизни построек глиняных городов. Преимущественно сине-зеленая гамма керамики контрастировала с тепло-охристыми оттенками архитектурного окружения, создавая выразительные композиционные акценты. Технология поливной керамики прошла через тысячелетия, проникла во многие архитектурные стили, особенно укоренилась в Средней Азии и на Ближнем Востоке и отсюда длительное время влияла на соседние регионы.

Город Эль-Уэд. Алжир

Древнеегипетская архитектура, сооружаемая из камня, не нуждаясь в цветовой облицовке, довольствовалась покраской. «Все архитектуры Востока прибегали к раскраске зданий», — писал О. Шуази. Под дождливым северным небом наружная окраска зданий не может удержаться долго, но в Египте, в условиях исключительно сухого климата, стенная живопись долговечна. На камень наносился тонкий слой грунта, а затем — краски.

Глазурованная керамика широко использовалась в Двуречье, где стены, сложенные из кирпича-сырца отличались и прочной расцветкой. Любимыми цветами глазури у ассирийцев и вавилонян были голубой, белый, желтый и черный. Использование Двуречьем ярких керамических покрытий говорит об обращении древних цивилизаций к активной полихромии. Город Ур, расцвет которого относится к III тысячелетию до н. э., помимо оборонительных стен, дворцов и храмов имел «Гору-бога» — зиккурат с цветными ярусами. Есть предположение, что в архитектуре зиккуратов широко использовались золото, серебро и бронза. Бронзой обрабатывался верхний ярус зиккурата — гигантского храма, служившего одновременно обсерваторией. В основе религии Вавилона лежал культ небесных светил. Количество ярусов зиккуратов повторяло число планет солнечной системы, а цвета ярусов символизировали каждую из них. Фергюссон считает, что они имели снизу-вверх цвета: черный, оранжевый, красный, желтый, зеленый, голубой и белый, в то время как Шуази предполагает другой цветовой ряд: белый, черный, пурпурный, синий, красный, серебряный и золо­той. Но при любой цветовой последовательности ярусов зиккуратов сохраняется принцип изменения цвета по вертикали. В монохромной среде города, по преимуществу созданной из глины, высилась колоссальная форма, несущая локальные цвета-символы. Полихромия выражала ее смысловое содержание, еще более утверждая как важнейшую доминанту города. К тому же мощение дороги для торжественных шествий в Вавилоне, выполненное белыми прямоугольными плитками с линейками из красной брекчии, подтверждает стремление выделить с помощью цвета одну из важнейших функций города.

Двор жилого дома. Аоре. Мали

Прием полихромии зиккуратов повлиял на цветовое решение города Экта-бана (Месопотамия), описанного Геродотом в V в. до н. э. Это был большой город, укрепленный концентрическими цветными стенами. Каждая внутренняя стена своими зубцами возвышалась над соседствующей с ней внешней стеной. Город насчитывал семь стен, заострявших клинообразный силуэт холма, несущего город. Стены, окружавшие царский дворец и сокровищницу, были позолочены. Зубцы дальнейших рядов стен были последовательно покрыты серебром, затем оранжевым, синим, темно-красным и черным цветами. Внешние стены были белыми. Структурирование цветовых масс отдельных сооружений распространилось на город. Возможно, это древнейший пример реализации принципа пространственного цветового зонирования, лежащего, как мы увидим далее, в основе построения колористики города.

Двуречье использовало прежде всего черный, белый и красный цвета. Черным, красным и белым были ярусы зиккурата в Уре. «Красный храм» в Уруке из сырцового кирпича был сплошь покрыт цветными гвоздями из обожженной глины, создающими мозаичную сетку. Головки гвоздей были украшены розетками, также содержащими черный, белый и красный цвета. Подобная техника была использована и в храме города Тель-эль-Обейде.

Говоря о городах, построенных из земли, невозможно не сказать о Средней Азии. Здания здесь зачастую сплошь покрывались полихромным декором, для которого веками был выработан опреде­ленный структурный стереотип. Цвет подчеркивал важнейшие части зданий, усиливал их роль в архитектурном ансамбле, организуя тем самым пространство города. Не дошедший до нас мавзолей Санджара в Старом Мерве (XII в.), увенчанный голубым куполом из поливного кирпича, по свидетельству одного из путешественников, был виден на расстоянии одного дня пути (значит, не менее 20–25 км). Прием сосредоточия крупных масс цвета на величественных, парящих в небе куполах и минаретах приобрел важное значение в среднеазиатском городе, где застройка прак­тически повторяла цвет земли, что мы видим и сегодня на примере Хивы.

Портал здания из кирпича-сырца. Эль-Джазаир. Алжир / Мавзолей Исмаила Самани. Бухара

С XIV–XV вв. в Средней Азии обязательным условием возведения монументальных зданий становится их орнаментальное цветовое декорирование. Мозаичное покрывало из глазурованной керамики по-своему интерпретирует форму сооружения, отчасти нивелирует реальную пластику, отчасти создает иллюзию рельефа на плоской поверхности стены. Цвет приобретает композиционную самостоятельность относительно конструктивной основы здания. Полихромия основана на орнаменте, в котором наиболее яркими плитками выложены самые крупные арабески, а менее яркими — элементы меньшего размера. Выделение мелкого рисунка декора и измельчение за счет него больших плоскостей стен придает крупным формам масштабную выразительность, в чем нас убеждает ансамбль площади Регистан в Самарканде.

В многоцветном декоре среднеазиатских произведений недвусмысленно выражена самостоятельность полихромии, ее композиционная активность. Цветной покров медресе Улугбека, например, снимает ощущение глухой тяжести портала, придает ему ажурность и пространственность благодаря использованию изразцов «нематериальных» синих и голубых цветов, противопоставленных охристым тонам местных строительных материалов.

Возможно, самостоятельность архитектурной полихромии Средней Азии возникла в результате влияния монгольской культуры. Узорная красочная обработка бытовых вещей, составляющая суть искусства кочевников, соединившись с развитым в Средней Азии керамическим производством, была воплощена в монументальной архитектуре. В XIV–XV вв., во времена Тимура, цветная мозаика в архитектуре обогащается: к преобладавшим синему и голубому цветам прибавляются белый, желтый, зеленый, фиолетовый и черный. Архитектурный массив сооружений из кирпича-сырца как бы исчезает под декоративной облицовкой, о пространственно-пластической структуре сооружения зрителю говорит не реальная форма, а цвет, создающий иллюзию формы.

Таким образом, в городах, построенных из земли, мы наблюдаем привнесение в архитектуру цветовой обработки, зарождение и проявление активной полихромии — многоцветий, специально созданного человеком. Сначала мастер подбирает различные составы глин, получая более мягкие и нюансные цветовые сочетания. Постепенно эта линия развития подводит к введению ярко звучащей цветной облицовки материала. Полихромия приобретает высшую степень активности. Чтобы представить себе общую эволюцию архитектурной полихромии, рассмотрим ход этого процесса на примере городов, построенных из других материалов.