Лидер и новатор

• Текст:Елена Овсянникова , Николай Васильев
  11 апреля 2022
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

Моисей Гинзбург родился в Минске в семье застройщика, окончил минское коммерческое училище, далее учился на архитектора в парижской Академии изящных искусств, в Тулузе и в Миланской академии художеств, в 1917 году подтвердил свой диплом в Рижском политехникуме, переехавшем в Москву в начале Первой мировой войны, и получил диплом инженера-строителя. Его первой работой был особняк Локшиных в Евпатории в духе произведения Райта (с Н. Копелиовичем), хотя в то время он изучал народную архитектуру крымских татар.  

С 1921 года Гинзбург преподавал в Московском высшем техническом училище на архитектурном факультете. Первая из опубликованных им книг – «Ритм в архитектуре» (М., 1923). Несмотря на близость его интересов к творческой группировке «Ассоциация новых архитекторов» (АСНОВА), лидером которой стал Н. Ладовский, а членами – преподаватели и студенты ВХУТЕМАСа, называвшие себя «рационалистами», он, будучи преподавателем и в этой архитектурной школе, явился главным пропагандистом альтернативной творческой концепции – конструктивизма. Большое влияние на современников оказала его книга «Стиль и эпоха. Проблемы архитектуры» (М., 1924). В ней Гинзбург впервые использовал термин «конструктивизм» применительно к архитектуре – ранее так говорили только о беспредметном искусстве, например, о произведениях В. Татлина.

Непосредственным поводом для программного высказывания Гинзбурга об архитектурном конструктивизме стал конкурсный проект Дворца труда братьев Л., В. и А. Весниных, трактовавших конструктивный каркас как полноценное художественное явление (1922–1923). Гинзбург вместе с архитектором А. Гринбергом также принял участие в конкурсе на проект Дворца труда, их проект был выполнен в духе европейского экспрессионизма. В 1923 году Гинзбург спроектировал павильон Крыма на Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке, это небольшое сооружение было выполнено как стилизация народного татарского жилища.
Соединение в его композиции разных объемов (каждого со своей функцией) было типично, как для модерна, так и нарождавшегося конструктивизма. 

Дом текстилей (конкурс), Москва, 1925

Анализ архитектурных конкурсов и практики привел Гинзбурга к новаторскому проектированию. Он участвовал во многих конкурсах (Дом текстилей, Крытый рынок, здание акционерного общества «Оргаметалл», здание «Русгерторга», Дом Советов в Махачкале, Дом правительства в Алма-Ате). Эти проекты публиковались, но не были реализованы (кроме Дома правительства в Алма-Ате), при этом Гинзбург ощущал острую конкуренцию со стороны коллег. 

Вне конкуренции была иная сторона деятельности Гинзбурга – создание в 1925 году вместе с братьями Весниными «Объединения современных архитекторов» (ОСА), выпускавшего журнал «Современная архитектура» (1926–1930). Члены ОСА стремились к выходу на международный уровень. В 1927 году они организовали первую (и единственную) Международную выставку современной архитектуры в Москве. Их контакты с выдающимися западными зодчими (Ле Корбюзье, Б. Таутом и др.) освещал журнал, ставший для Гинзбурга ораторской трибуной, он был его главным редактором (первоначально – вместе с Александром Весниным). В редакции журнала сотрудничал И. Леонидов, еще студентом замеченный Гинзбургом, высоко ценившим его талант. 

Гинзбург стал инициатором создания секции типизации при Строительном комитете РСФСР (Стройкоме). Под эгидой этой организации он работал с коллегами над проектами экономичных жилых ячеек (наиболее известной и удачной была ячейка типа «F»), взятых за основу при создании шести жилых комплексов с обобществленным обслуживанием в Москве, Свердловске и Саратове. Гинзбург их проектировал с С. Лисагором, И. Милинисом, А. Пастернаком и др. архитекторами и инженерами С. Прохоровым и С. Орловским. В Москве были реализованы знаменитый Дом Наркомфина, общежитие ватной фабрики в Ростокино, дом кооператива «Показательное строительство» РЖСКТ на Гоголевском бульваре, а также несохранившийся дом в Петровском парке. 

Жилой дом на Малой Бронной улице, Москва, 1926  

Первым из реализованных проектов Гинзбурга (с В. Владимировым) стал жилой дом для сотрудников Министерства социального обеспечения (Госстраха) на Малой Бронной. В доме расположены традиционные квартиры, а внутри квартала здание образует двор-колодец. Уличные фасады выглядят современнее, так как украшены красиво скомпонованными угловыми окнами и эркерами. Кровля этого дома плоская, на ней находилось общежитие. Общежитие ватной фабрики (1928) состояло из трех корпусов (двух жилых и общественного), соединенных воздушным переходом (с С. Лисагором). 

Самым известным произведением Гинзбурга (с И. Милинисом и инженером С. Прохоровым) стал жилой комплекс Наркомата финансов РСФСР (Наркомфина), заказанный наркомом Н. Милютиным, увлеченным новаторской архитектурой. Он был создан как показательное жилище «переходного» к дому-коммуне типа (с домами-коммунами этот дом часто путают). Дом Наркомфина был задуман
с отдельными квартирами для каждой семьи и обобществленным коммунально-бытовым обслуживанием (кухней-столовой, библиотекой, механической прачечной, детским садом, гаражом), что дало возможность сделать минимальные объемы всех помещений квартир, кроме гостиной. Общая динамичная композиция Дома Наркомфина включает разные типы жилых ячеек Стройкома («F», «2F» «K»), своеобразно соединенных между собой. В некоторые из них (ячейки «F») можно попасть из коридора-галереи с длинным горизонтальным раздвижным окном лоджии, тянущейся вдоль всего фасада. В другие ячейки – из коридора, расположенного выше, через этаж. Сами ячейки сгруппированы попарно так, что в жилые помещения нужно или спускаться по внутренней лестнице, или, наоборот, – подниматься. Более крупные ячейки расположены в торцах жилого корпуса. В Доме Наркомфина имеются также квартиры иной конфигурации (всего одиннадцать типов, включая квартиру консьержа-дворника, общежитие на кровле и пентхаус Милютина). Такой эксперимент был необходим для проработки вариативности массового жилища будущего. 

Жилой комплекс «Дом Наркомфина», Москва, 1928 

Двухуровневые квартиры состояли из двухсветной общей комнаты-гостиной и спален с санузлами, высота которых сильно сокращена. Коридор и спальни ячеек типа «K» имеют высоту 2,25 м, а общая комната – их удвоенную высоту – примерно 4,8 м. Так как ячейки типа «F» объединены попарно (верхняя и нижняя), высота потолков их общих комнат складывается из высот коридора и спален двух ячеек (все по 2,25 м), разделенных пополам, то есть примерно 3,5 м (с учетом толщины перекрытий).

Каркас Дома Наркомфина выполнен из монолитного железобетона. Дом с крышей-террасой поставлен на ножки (пространство между ними застроено в 1940-е годы). Постройка стала наглядным выражением всех принципов современной архитектуры Ле Корбюзье,
с интересом изучавшего этот опыт во время своего третьего визита в Москву (1930). 

Поскольку жильцы критиковали социальное и пространственное решение квартир, Гинзбург вместе с Г. Зундблатом предложил им эскизный проект второй очереди Дома Наркомфина со значительно более комфортными ячейками с «зелеными комнатами», то есть нечто, напоминавшее город-виллу Ле Корбюзье (1922). Огромный аналитический материал, собранный в ходе таких экспериментов, вошел в книгу Гинзбурга «Жилище» (1934), до сих пор остающуюся главным источником для изучения этой темы. 

Дом кооператива «Показательное строительство» РЖСКТ (построен), Москва, 1929 

В 1930-м году Гинзбург пропагандировал дезурбанизм, публикуя серию проектов для «Зеленого города» – линейной системы расселения близ Москвы, в разработке которой он сам принял участие (с М. Барщем). Эту  концепцию резко критиковал Ле Корбюзье (его письмо архитектору опубликовано в журнале «Современная архитектура» вместе с открытым письмом-ответом Гинзбурга). В том же году журнал «Современная архитектура» закрыли, и поводом для этого стала кампания против «леонидовщины» – раскритикованных вульгарными идеологами
и представителями конкурирующих архитектурных группировок новаторских концепций гения русского авангарда.  

В 1930–1931 годах Гинзбург спроектировал большой комплекс Института инвалидов, включавший протезный завод, жилой корпус и физиотерапевтический (лечебный) корпус, сохранившийся до сих пор. Это наименее известное, хоть и очень выразительное по первоначальному замыслу произведение, – здание в форме трапеции в плане, с закругленными торцевыми частями, напоминающее корабль с капитанской «рубкой» на кровле. Внутри оно имело двухсветный холл, ныне застроенный, и было оборудовано пандусом и большой парадной лестницей. Кровля предполагалась плоская, но ее заменили на скатную. Ленточные окна здесь имитированы мерным рядом квадратных проемов, выполненных в кирпичных стенах и обрамленных горизонтальными поясками. 

В 1932 году Гинзбург участвовал в конкурсе на Дворец Советов (вместе с Г. Гассенпфлугом и С. Лисагором, заказной этап), представив сооружение с высоким полуциркульным куполом и более простыми по форме остальными элементами, объединенными низким стилобатом. Такие брутальные формы предвосхищали стилистику интернационального стиля 1950–1960-х годов.  

Административное здание «Дом Наркомтяжпрома» (конкурс), Москва, 1934 

С 1933 года Гинзбург руководил архитектурно-планировочной мастерской Моссовета № 3, а с 1934 – мастерской при Наркомате тяжелой промышленности (Наркомтяжпроме), где работали его прежние коллеги: И. Милинис, А. Пастернак, Е. Попов и др., а также – И. Леонидов с бригадой своих учеников.  

В 1934 году Гинзбург принял участие в конкурсе на административное здание Наркомтяжпрома (с С. Лисагором).  Среди множества поздних работ мастерской Гинзбурга самым характерным можно назвать комплекс санатория Наркомтяжпрома им. С. Орджоникидзе в Кисловодске (с Л. Богдановым, С. Вахтанговым, Ю. Гумбургом, В. Калининым, И. Кузьминым, И. Леонидовым, Е. Поповым и др., 1935–1937). Санаторий состоит из двух спальных корпусов, между которыми расположен лечебный корпус с круглым крытым двориком, в центре которого устроен зимний сад. Спальный корпус № 1 включает также столовую и клуб. Плоские кровли спальных корпусов превращены в солярии. Вся архитектурная композиция выстроена вблизи склона Ребровой балки, в которую спускается знаменитая лестница, спроектированная Леонидовым. Для самого Орджоникидзе Гинзбург сделал проект «Домика наркома» – миниатюрную виллу с внутренним двором. Примечательно записанное В. Калининым мнение об этом проекте наркома: «Для меня лично ничего не надо, а для моих холуев – это слишком шикарно». Отказавшись от персонального здания, нарком приказал срочно завершить строительство, и для доделки проекта из Крыма был вызван И. Леонидов с бригадой своих учеников. Работа над районной планировкой Южного берега Крыма (от Феодосии до Севастополя) шла параллельно и ей фактически руководил Леонидов, тогда как сам Гинзбург находился в Кисловодске.

В отличие почти от всех лидеров авангарда, последние 10 лет жизни Гинзбургу удалось оставаться на ведущих позициях в архитектурной жизни страны. Его стилистическая миграция была вызвана общей динамикой изменений в европейской, а не только в советской архитектуре. Адаптация конструктивизма к консервативным и по существу буржуазным вкусам советской административной верхушки была вынужденной – лишь так можно было сохранить себя в профессии. Общеевропейская стилистика ар-деко (ранняя фаза которой названа С. Хан-Магомедовым – «постконструктивизм») у Гинзбурга выразилась в монументальности форм и применении упрощенного ордера. 

Санаторий «Горные вершины» (1946–1951) спроектирован Моисеем Гинзбургом и возведен под руководством Николая Полюдова после смерти автора. Позже он станет еще одним корпусом санатория имени Серго Орджоникидзе в Кисловодске

В 1940-е годы его мастерская создала не только проекты отдельных зданий, но и планировку огромных территорий. Идеалистическое представление о ландшафте, свойственное классицистической архитектуре с ее абстрактными осевыми построениями, способствовало иной раз курьезному переносу романтической стилистики южных построек на Урал, что видно на примере планировки поселка Ключики под Нижним Тагилом, но так выражался поиск выразительности, лишь косвенно связанный с тоталитарной идеологизацией архитектуры. 

Самыми последними работами Гинзбурга стали поселок для горняков Подмосковного угольного бассейна (1943) и неосуществленный проект планировки разрушенного фашистами Севастополя, а также мемориалы на Сапун-горе (Севастополь) и на горе Митридат (Керчь).  

Генеральный план восстановления (проект), Севастополь, 1943 

Конструктивистские постройки Гинзбурга и самая знаменитая из них – Дом Наркомфина – сегодня переделаны и отчасти разрушены. Для их реставрации нужны огромные усилия, но в глазах профессионалов они давно стали «брендом» Москвы и советской архитектуры.