Городская среда — идеал и время

• Текст:Андрей Владимирович Иконников
  17 июня 2021
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

Древняя Греция

Реальные города классического периода Древней Греции — при всей широте различий по величине и населенности, материальному богатству и интенсивности общественной жизни — обнаруживают черты принадлежности одному архетипу. Все здесь обозримо, размерено, конечно, телесно. Наверху, на холме или скальном плато, поднимался видимый отовсюду акрополь — верхний город с его храмами, у подножия холма или на некотором отдалении от него лежал нижний город с жилищами, мастерскими ремесленников и агорой — рынком и центром общественной жизни. Четко ограничен, пределен город — греческой античности чуждо представление о бесконечности. Подобно монументам, обособленно высятся омываемые воздухом храмы. Обиталища божеств, они недоступны для непосвященных, обращая к ним лишь внешнюю оболочку своего объема. Гармония храма завершена в себе, замкнута, с чем говорит сама структура периптера, со всех сторон охваченного колоннадой. Экстерьер храма независим от внутренней организации, композиция обращена вовне и противопоставлена природе. Только взаимоотношения объемов при полном их безразличии к пространству определяют связи в ансамбле (акрополи в Афинах и Селинунте, святилища в Олимпии и Дельфах). Не слиты, независимы от целого и части храмовой постройки — если назначение обязывало их выделить (как в Эрехтейоне на афинском Акрополе, объединявшем два храма и несколько святынь).

Греческая колония Селинунт. V в. до н.э. Италия. План 

В классический период разнохарактерными оставались и части жилого дома, собранные вокруг внутреннего дворика,— лишь позднее, в эллинистическое время стали устраивать объединяющую колоннаду, превращавшую дворик в перистиль. Замкнутый жилой организм жестко отделен от глухого коридора улицы, и только скудные отверстия входов свидетельствовали о жизни внутри. Вещи в доме тоже не образовывали связных групп, тем более — нагромождений. Каждая была самостоятельным объектом, хотя и принадлежала единой системе.

Греческий город в целом и своих частях — пример предметно-пространственной среды, отразившей восприятие мира как соединения суверенных объектов.

О таком восприятии свидетельствует и литература. Гомер называет множество деталей «одиссеева славного дома», с его «длинным рядом горниц просторных, широким и чисто мощеным двором, обведенным зубчатой стеною. Ему интересен порог, дверные притолоки и многое, многое другое, в деталях он конкретен и точен. Мы, однако, не узнаем от него о ландшафте, среди которого стоял дом, нет в «Одиссее» и каких-то обобщающих характеристик всей группы построек, составлявших жилище героя, ничего не сказано о его пространствах. Гомера интересует только объемное и телесное. Пространство и позже, для греческой классики, — лишь промежуток, расстояние между материальными телами. У Аристотеля пространство выступает как некий результат отношений предметов материального мира. В своей «Физике» он говорит о месте, как границе, объемлющей тело, не имея с ним ничего общего, но существующей вместе с тем, что она ограничивает.

Древний Рим

Планировочный каркас, образованный улицами города, окончательно оформился как некий самостоятельный объект уже во времена Римской империи. Военный лагерь — «каструм» — стал прототипом городской структуры. Четкий ее прямоугольник рассекался крестом, образованным двумя главными улицами — «кардо» и «декуманус». Всю протяженность их объединяли колоннадой с равномерным ритмом колонн, безразличным к чередованию зданий за ними. Улицы и постройки сохраняли независимость друг от друга, причем улица сама становилась крупномасштабным сооружением, достигавшим огромной протяженности (улицы Пальмиры, Герасы, Ламбезиса и др.).

Римский город зафиксировал новое отношение к пространству. Появились четко организованные открытые общественные площади форумов. Если греческий акрополь — объемы, разделенные пустотой, чем-то негативным, годным лишь для заполнения, то пространство форума позитивно. Оно само обретает форму, само становится целью формообразующей деятельности. Сооружения форума — уже не объемные тела, стоящие независимо. Они обрамляют площадь, подчиняясь избранным для нее очертаниям, а посетитель форума воспринимает их прежде всего как двухмерное ограничение «оформленной пустоты». 

Пространство, объемлющее людей, получают и храмы (Пантеон в Риме). Возникают общественные сооружения с грандиозными системами внутренних пространств (термы). Общественная структура несравненно более мощна, чем та, что была обычной в греческих городах. И все же самостоятельное значение элементов в четко расчлененных городских организмах сохранялось.

Средневековье на Востоке

Иные архетипы предметно-пространственного окружения получали развитие в городах средневековья. Застройка городов Средней Азии, Ближнего Востока и Магриба сливалась в плотные, почти непрерывные массивы. В их целостной ткани отдельные сооружения извне неощутимы. Даже такое исключительное сооружение, как Большая мечеть ал-Вали-да в Дамаске (VII в.), не имеет фасадов, не воспринимается и не осознается как объем. Только минарет, возникающий в перспективе узкой улицы, портал или фрагмент монументальной стены, открывающийся между расступившимися постройками, свидетельствуют о присутствии здания. Чтобы ощутить его как самостоятельный организм, надо попасть внутрь, как бы переходя на другой структурный уровень пространственной системы, — здесь уже доминирует целостность, подчиненная пространству двора.

Улица и сооружение в городах Востока не всюду четко разграничиваются. Уличное пространство вдруг оказывается перекрытым сверху, проходя под постройками или проникая в их тело. Иногда сама улица становится одновременно сооружением и коммуникационным пространством, путем, связывающим части городского организма. 

Зданиями-улицами и зданиями-площадями, дополняющими и усиливающими целостность непрерывной городской ткани, были знаменитые базары Востока. Здесь стерто противопоставление внутреннего и внешнего, здания и не-здания. Непрерывность системы предметно-пространственного окружения подчеркнута характером жизни, которая развертывается в ее пределах. Толпа, текущая вдоль перекрытых сводами улиц, заполняла лавки-мастерские, харчевни и мечети, торговцы смешивались с толпой, ремесленники ухитрялись работать в самом ее потоке. Неразделимое переплетение жизни и материальных структур и поныне сохраняют базары Исфакхана, Канра, Дамаска и Халеба, торговые купола Бухары (ХVI в.), рынок Алла-Кулихана в Хиве (ХIХ в.).

Город Сайдная. Сирия

Средневековье на Западе

Средневековые городские образования Западной Европы не обладают физической слитностью городов Востока. Их уличная сеть не поглощается застройкой — хотя иногда нависающие по обеим сторонам верхние этажи домов, аркады, вбирающие в себя пешеходные пути, арки, переброшенные над проездом, и делали какую-нибудь улицу похожей на тоннель. Мосты, на которых вырастали ряды высоких домов, становились в то же время и торговыми улицами (Старый Лондонский мост, Понте Веккио во Флоренции, Кремербрюкке в Эрфурте). Но при всем том улицы и площади складывались в четкую и связную систему пространств, постепенно раскрывающуюся восприятию. Пространство и массы сооружений вступали при этом в активное взаимодействие. Стены зданий уже не были только глухой преградой между внутренним и внешним. Окно стало связью между интерьером и улицей и в то же время — важнейшим элементом ритмической организации ее фронта. Портал, обрамляющий входные двери и драматизирующий момент перехода извне внутрь, получил ключевое значение в композиции не только собора или замка, но и рядового дома.

Жилые кварталы делились на владения, отгороженные от соседа и улицы. Индивидуальное, однако, не выделялось в массовом сознании. Оно растворялось в связном бытии однородных социальных групп. Дома — хоть каждый из них сохранял свои особые черты — включались в целостность замкнутого блока застройки. Развитие соседских связей получало материальное воплощение.

«Идеальный город» средневековья не был представлением, соотносимым с реалиями форм застройки. Он отражал идею «небесного города», «небесного Иерусалима», города — символа вселенной. Эта идея определяла не систему форм, но систему значений, которой наделялся реальный город. Безразличная к деталям идея направляла расположение элементов-символов. Уподобление города космосу, восходящее к древнейшей традиции, определяло активное отношение к основным топологическим свойствам его общей структуры и соотношениям главных смысловых узлов системы. В конечном счете целостность предметно-пространственного окружения городов западного средневековья наполнялась содержанием, соотносимым с основными идеями религиозного, христианского миропонимания. Это содержание в той или иной мере проецировалось на любые элементы городского организма. 

Продолжение статьи читайте в книге «Искусство, среда, время».