Дом Наркомлегпрома

• Текст:Н. Колли
  15 октября 2024
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

В 1928 году существовавшее тогда Московское общество гражданских инженеров провело по поручению Центросоюза открытый всесоюзный конкурс на проект Дома Центросоюза. Ввиду того, что в результате этого конкурса не представлялось возможным принять к постройке ни один из конкурсных проектов, Центросоюз при активной поддержке своего председателя тов. И. Е. Любимова, ныне наркома легкой промышленности СССР, организовал летом 1928 года заказной конкурс между советскими и иностранными мастерами. В конкурсе участвовали: акад. арх. И. В. Жолтовский, братья Л. А., В. А. и А. А. Веснины, арх. Самойлов и П. М. Нахман, арх. И. И. Леонидов, проф. А. С. Никольский, арх. А. А. Оль, арх. Гальперин, бригада «ОСА», арх. А. Л. Пастернак, Владимиров, Славина, Воротынцева, а в числе иностранцев были приглашены Макс Таут и П. Беренс (Германия), Тэйт (Англия) и Ле Корбюзье (Франция).

В результате этого конкурса за основу был принят проект арх. Ле Корбюзье, и в октябре 1928 года он, приехав в Москву, составил здесь новый эскиз, приняв во внимание замечания строительной комиссии Центросоюза.

В декабре 1928 года и январе-феврале 1929 года арх. Ле Корбюзье составил в Париже, при непосредственном участии командированного к нему в мастерскую арх. Н. Я. Колли, новый проект, который и был утвержден правлением Центросоюза и принят к осуществлению. В течение лета 1929 года, после утверждения проекта в Управлении губернского инженера, продолжалась разработка как технического проекта, так и рабочих чертежей, причем были внесены все поправки в связи с окончательным отводом красных линий участка — расположение двух корпусов под тупыми углами и улице Кирова, вместо прямых углов, как это имело место в эскизном проекте.

Разработка общих архитектурно-строительных чертежей — фасадов, разрезов, планов и частично деталей велась в Париже в мастерской Ле Корбюзье. Разработка же и составление всех рабочих чертежей, общестроительных и конструктивных, а также проектов по спецработам, велись сперва в Москве в конторе железобетонных работ Мосстроя под руководством инж. 3. Я. Шеймана, Цирлина и М. С. Озернова, а затем с 1932 года в Моспроекте инж. М. С. Озерновым, арх. А. Н. Федоровым, Д. И. Тарасовым и др. Общее руководство всем проектированием как в Москве, так и в Париже, по поручению Ле Корбюзье было возложено на арх. Н. Я. Колли.

В марте 1930 года арх. Ле Корбюзье Приехал в Москву, где, кроме посещения постройки, принял также участие в защите своего проекта в утверждающих инстанциях: Управлении губернского инженера, КомСТО и СНК. Разработка проекта (все архитектурные детали и шаблоны) велась в Москве в Моспроекте и затем с 1933 года, после организации мастерских, в архитектурно-проектной мастерской № 6 Моссовета, все время под руководством арх. Н. Я. Колли.

В начале 1932 года сооружаемое здание было передано Народному комиссариату легкой промышленности СССР. В связи с этим, внутреннее расположение конторских корпусов подверглось некоторой перепроектировке, главным образом, в части замены больших операционных зал — коридорной системой. Однако общий архитектурный замысел, композиция, архитектурное оформление и конструкции здания остались без изменения. С момента передачи строительства этого здания в ведение НКЛП, строительные работы сразу приняли нужные размах и темп. 

Входной вестибюль 

Разработка проектов внутреннего оформления здания происходила исключительно в Москве, причем со стороны арх. Ле Корбюзье имелись лишь общие и притом эпизодические указания, поэтому ответственность за художественное качество интерьеров в значительной степени падает уже на непосредственных проектировщиков этих интерьеров.

По общему плановому и объемному приему композиции, здание НКЛП расчленено на четыре основные части: 1) корпуса для конторских занятий, 2) главный вестибюль с системой вертикальных связей, столовая и кухня, 3) служебный корпус, 4) клуб.

Конторские корпуса ориентированы на ул. Кирова и на проезд, соединяющий ее с Ново-Кировской магистралью; клуб ориентирован на эту последнюю. В центре всей композиции расположен главный вестибюль со входами в него как с улицы Кирова, так и с проезда, соединяющего эту улицу с Ново-Кировсной магистралью.

Первый этаж всего здания, имеющего в своей конструктивной основе железобетонные рамы, застроен лишь постольку, поскольку это необходимо для получения обширного центрального вестибюля, являющегося одним из центральных мест всей композиции. Кроме того, часть первого этажа под одним из корпусов занята для второго небольшого вспомогательного вестибюля и служебных помещений. В остальной части здания первый этаж оставлен незастроенным, т. е. он представляет собой колоннаду, и стены здания начинаются лишь со второго этажа. Это конструктивно легко осуществимо, благодаря применению железобетонных консольных рам, несущих, кроме перекрытий, также и ограждения (стены), состоящие либо из блоков артикского туфа, толщиной в 40 см, либо из сплошных стеклянных поверхностей.

Свободное пространство первого этажа дает возможность иметь защищенные от дождя, снега и солнца места для временной стоянки автомобилей, разгружая тем самым от автомобилей как обочины проезжей части улицы, так и пространство перед зданием, отводя это последнее под зеленые насаждения. Практика первого года эксплуатации здания НКЛП, даже при неполном окончании его строительства, дает основание отметить положительные стороны этого приема: машины имеют удобную стоянку, не мешают ни движению транспорта по улице, ни движению пешеходов.

Одним из центральных мест композиции является главный вестибюль. В главном вестибюле, общая площадь которого равна 1 723 м2, расположены: гардероб на 2 000 человек, телефоны-автоматы, справочные бюро и пр. Главный вестибюль представляет собой многоколонный двухсветный зал и является промежуточным элементом между улицей и строгим ритмом деловых помещений, расположенных, начиная со второго этажа, в спокойной деловой обстановке; он сортирует и обслуживает посетителя; одновременно с этим он является отправной точкой всего вертикального движения в здании. В вестибюле начинаются две основные системы вертикальной связи: два пандуса с патерностерами и двумя подъемниками при каждом из них. Ширина каждого пандуса — 2,5 м, уклон пандуса равен 1:6. Поверхность марша пандуса покрыта черным резиновым ковром, приклеенным к поверхности железобетонной плиты пандуса резиновым клеем, специально изготовленным заводом «Красный богатырь». По высоте главный вестибюль занимает два этажа. На уровне второго этажа проходит мостик, связывающий конторские корпуса между собой и с фойе клуба, которое непосредственно примыкает ко второму этажу вестибюля. 

Главный вестибюль

Основная композиционная идея в создании большого двухсветного вестибюля заключается в том, чтобы однообразной деловой системе конторских помещений, расположенных вдоль коридоров в одинаковых по высоте этажах, противопоставить большое, свободное, богато расчлененное пространство вестибюля, определяющего весь характер здания. Колонны главного вестибюля облицованы искусственным мрамором серого цвета. Колонны не имеют капителей, однако небольшие галтели из светлого дуба завершают колонны, определяя место сочетания ствола колонны с плоскостью потолка. Базы колонн — из черного марблита, высотой 15 см. Пол главного вестибюля выложен из плит (размером 40 X 40 см) бело-серого мрамора «маук» и серого мрамора «уфалей». Узор рисунка пола выложен плитами более темного мрамора «уфалей» по общему более светлому фону из маукского мрамора. Рисунок пола со стоит в графическом членении его линиями, проходящими по серединам интерколумний и образующими своими пересечениями большие квадраты, в центре которых стоят колонны. Кроме того, каждая колонна окружена меньшим квадратом. Поверхность пола — шлифованная. Из тех же — маукского и уфалеевского — мраморов выполнены пол и лестница в проходном вестибюле входа с улицы Кирова. Стены этого проходного вестибюля облицованы полированным желтым крымским мрамором «биюкянкой».

В настоящий момент закончена часть главного вестибюля и один пандус. Как было сказано выше, марш пандуса покрыт ковром черной резины, дающим приятную для ходьбы, не скользкую поверхность. Как показывает практика пользования пандусом, уклон его марша, равный 16,6% (заложение 1:6), обеспечивает легкий неутомительный подъем. В плане пандус имеет подковообразную форму. В боковых частях этой подковы на всю высоту клетки пандуса проходят светлые отверстия, в то время как закругленная часть подковы представляет собой глухую стену, обработанную на каждом завитке пандуса в нижней своей части, на высоту 1,4 м, панелью из реек светломореного дуба, а выше панелью, облицованной искусственным мрамором палевого цвета. Барьеры пандуса со стороны маршей облицованы дубовыми рейками, а с внешней стороны искусственным мрамором белого цвета. Сверху барьера сделана накладка из светломореного дуба и поставлен дубовый круглый поручень. На этажных площадках пандуса стена с порталами лифтов и патерностеров облицована серым полированным мрамором маук (Урал). Полностью законченный большой конторский корпус, идущий параллельно улице Кирова, имеет внутри двусторонне застроенный коридор. Стены этого коридора на высоте 1,4 м облицованы светлым натуральным дубом, в третьем этаже — орехом, а выше до потолка остеклены большими матовыми стеклами в дубовых переплетах. Это решение стены коридора, во-первых, делает его совершенно светлым, так как остекление почти на 2/3 по высоте обеспечивает ровный мягкий свет, вполне достаточный для чтения даже мелкой печати, и, во-вторых, уничтожает впечатление казенной монотонности, «коридорности». Все внутреннее пространство этого корпуса кажется пронизанным и наполненным светом, который в изобилии льется через сплошные стеклянные стены со стороны улицы Кирова и через ленточные окна (высотой 2,66 м), со стороны двора. В связи с решением фасадов сплошными стеклянными поверхностями (витражи), вставала двоякая задача: зимой — создать достаточную тепловую завесу у стеклянных стен, летом — предохранить помещения от перегрева солнечными лучами. Первая проблема — борьба с холодом — решалась достаточно просто расположением равномерно расставленных радиаторов вдоль всего фронта наружных стен в каждом этаже. Более сложной оказалась вторая задача — предохранение от излишнего нагрева солнечными лучами.

К сожалению, у нас в строительстве зданий совершенно еще не разработаны системы так называемого «кондиционирования», т. е. подачи в помещения и летом и зимой воздуха определенной температуры и влажности, что дает возможность устанавливать в помещении желаемый режим температуры, влажности и даже ионизации воздуха, вне какой-либо Зависимости от условий внешней температуры и влажности. Подобного рода системы, дающие возможность, например, летом иметь в помещениях температуры более низкие, чем извне, начинают широко применять на западе, в частности в Америке. Необходимо и нашим инженерам по отоплению и вентиляции проработать эту вполне актуальную проблему, дающую столь широкие возможности установления правильного режима здания. 

Мостик вестибюля 2-го этажа

В данном случае в доме НКЛП, при отсутствии на данный момент указанных систем, пришлось для борьбы с солнцем применить двойную систему штор: одну внутри помещения в виде раздвижных полотняных штор и другую, расположенную между зимним и летним остеклением, с целью предохранить внутреннее стекло от нагрева и создать дополнительную прослойку в междурамном пространстве. Эти шторы поднимаются и опускаются горизонтально посредством механизмов, управляемых из помещения. Наружные металлические рамы сплошного остекления состоят из основных вертикалей, расположенных на расстоянии 3 м друг от друга и прикрепленных в каждом этаже, т. е. через 4 м по высоте, к бортовой балке. Эти грандиозные металлические рамы с общей высотой в 27 и 31 м выполнены под непосредственным руководством опытнейшего мастера и знатока металлических переплетов и прочих металлических работ П. Н. Шабарова, который обеспечил безукоризненный монтаж этих сложных конструкций.

Внутреннее остекление в деревянных переплетах опирается на междуэтажные перекрытия.

По высоте каждого этажа наружное сплошное остекление разделено на три горизонтальные части по 1,33 м высотой (высота этажа от чистого пола до чистого пола — 4 м). В каждом этаже для остекления нижнего наружного деления применено стекло «Саблэ», т. е. необработанное зеркальное стекло, мало прозрачное и рассеивающее свет. Нижнее деление внутреннего остекления на высоту 93 см от пола за радиаторами остеклено кафедральным стеклом. Остальные части остеклены зеркальным стеклом. Среднее деление как наружного, так и внутреннего остекления сделано с раздвигающимися элементами, передвигающимися на шариковых роликах.

Интерьеры конторских помещений решены просто с окраской стен масляной краской на всю высоту или с применением панели высотой в 1,4 м, окрашенной масляной краской и с клеевой окраской выше панели. По верху панели положен дубовый багет. Во всем здании, независимо от назначения помещения, с целью выделения опорных частей, все колонны имеют серый цвет. Таким образом, и в конторских корпусах колонны окрашены масляной краской в серый цвет.

В настоящее время закончена и сдана в эксплуатацию большая часть конторских корпусов и вестибюля. Приступлено к отделочным работам в оставшейся части конторских корпусов, вестибюля, второго пандуса, столовой и кухни. Заканчивается бетонировка основных конструкций клубной части здания. Поэтому в целом здание не имеет еще полностью законченного вида, однако со стороны улицы Кирова оно в достаточной степени выявило свое лицо и особенности. 

Являясь произведением выдающегося представителя современной французской архитектуры, творческие принципы которого в течение многих лет оказывали большое влияние на развитие архитектурной мысли на Западе и на определенные архитектурные течения у нас, это здание концентрирует в себе с большой отчетливостью все положительные и отрицательные стороны данного творческого направления.

Не вдаваясь в настоящей статье в углубленную критику этого здания, хочется отметить положительную сторону этого сооружения, заключающуюся, прежде всего, в ясности, четкости и лаконичности всего композиционного приема. Плановое решение конторских корпусов, их взаимная связь с остальными частями здания, дает исключительно простую, ясную и логическую схему. В частности, ни одного темного, лишенного света, помещения: свет пронизывает все здание.

Однако эти же положительные стороны композиции Корбюзье вскрывают и ее глубоко ущербные черты. В силу органической творческой односторонности конструктивизма, выхолащивающего художественную сторону архитектуры, здание оказалось во многом лишь голой схемой, облеченной в бетон, стекло и камень. Оголенность и схематизм форм, примитивность пропорций лишают это здание полноценной художественной выразительности.

Простота и лаконичность построения архитектурных форм здания сами по себе могут выявлять монументальный характер сооружения, однако взятые в столь крайних пределах эти простота и лаконичность начинают звучать здесь иначе, переходя в аскетизм и схематичность.

Трудящийся нашей могучей страны, строящей новую, радостную, ликующую жизнь, хочет видеть в архитектуре более выразительные, более полнозвучные формы, и прямая задача советского архитектора — дать правдивый и ясный ответ на это требование.

В свете тех грандиозных творческих сдвигов и перестройки, которые пережила наша советская архитектура за последние пять лет, представляется необходимым дать развернутую принципиальную творческую критику этого крупнейшего сооружения Москвы, как того безусловно заслуживают и оно, и мастер, его создавший.

В заключение хотелось бы указать попутно на те большие конструктивные, технические и производственные трудности, с которыми пришлось встретиться при «освоении» этого здания как на чертежах, так и на производстве, всему большому коллективу проектировщиков и строителей.

Необычные и редко встречающиеся железобетонные конструкции, в частности, эллиптические в сечении колонны, сложные, вызванные архитектурным решением, бортовые балки, мощные консоли рам, спиральные завитки пандусов, грандиозные металлические каркасы остекления, недостаточный еще уровень нашей строительной индустрии и зачастую невысокое качество строительных материалов заставляли проектировщиков и строителей напрягать свою творческую изобретательность и инициативу, все свои знания и техническое умение как в проектировании, так и на производстве.

Исключительную помощь строительству оказал народный комиссар легкой промышленности СССР И. Е. Любимов, под руководством которого в 1928 году в Центросоюзе было начато проектирование этого здания и который своими руководящими указаниями и советами не переставал активно помогать строителям.