Будни великой стройки

• Текст:Лев Перескоков
  26 марта 2019
• Добавить в кабинетДобавлено в кабинет

1920 год. Губаха – железнодорожная станция. Небольшой приземистый домик, похожий скорее на деревенскую баню, чем на вокзальное помещение. Вся территория возле станции занята углевыжигательными печами. Здесь обжигали более чем в пятидесяти печах древесный уголь для нужд уральской металлургии. Сюда подавали порожняк, который загружали древесным углем и увозили его по железной дороге на уральские заводы. Неподалеку размещался леспромхоз. Он обеспечивал древесиной углевыжигательное предприятие, занимался сплавом плотов по Косьве и Каме до Перми и дальше. Косьва была очень богата рыбой. В ней водились обильно таймени, щуки, налимы, язи, ельцы, хариусы.

В сторону Нагорной и Кизела тянулась густая непроходимая тайга. Здесь много плодилось дичи, особенно рябчиков, глухарей, косачей, пушных зверьков, белок, зайцев. Медведи и лоси жили по соседству с железнодорожной станцией и нередко являлись к людям в гости. Это были ягодные места, и старожилы собирали немало брусники, смородины, рябины, а также различных грибов.

В 1920 году на железнодорожной станции Губаха было ликвидировано углевыжигательное предприятие. На его территории разместилась строительная площадка Кизеловской государственной районной электрической станции. Все нехитрое недвижимое имущество – печи по обжигу угля, немногочисленные жилые дома, складские помещения – достались по наследству прибывшим строителям.

Но жилья катастрофически не хватало. И сразу же принялись за сооружение бараков. А в управлении уже шла детальная разработка проекта новой станции. Завозились строительные материалы, продовольствие. У руководства стройки стоял главный инженер, коммунист А.В. Черкасов – талантливый организатор и специалист-энергетик.

Строительство Кизеловской ГРЭС. Фото 1920-х годов

1921 год. В стране разруха. На помощь народу партия направляет воинов Красной Армии. Военно-дорожному инженерному батальону выпала честь участвовать в сооружении Кизеловской тепловой электростанции.

Строили в исключительно трудных условиях: транспорт – голодные лошади, механизмы – тачки да лопаты. Не хватало материалов, продовольствия, одежды. А главное, – не было на стройке специалистов.

Время было тяжелое, голодное, но памятное нашим отцам и дедам. В послевоенные годы многие участники этой великой стройки были живы и оставили свои воспоминания.

Одним из первых на стройку приехал Муяссар Сафьянов, в то время старший рабочий, потом бригадир. Он вспоминает: «Работать было очень трудно. Копали лопатами котлован. Из досок сделали нары в три ряда. Землю перегребали сначала на первый – затем – на второй – потом на третий. Грузили вручную на тачки и сваливали в реку Косьву. Котлован кругом обложили бутовым камнем и кирпичом. Построили узкоколейную железную линию. По этой узкоколейке на вагонетках подвозили материал: цемент, кирпич, песок, камень и бревна для лесов. Автомашин в ту пору не было, и приходилось возить на лошадях строительный материал. Песок, кирпич, цемент и раствор подавали лебедкой ручным способом. Были сделаны маленькие хомутики, приспособления для спины. В этих хомутиках таскали на второй этаж по трапу кирпич и камни. Трап служил вместо лестниц. Плохо было с одеждой в 1921–1922 гг. Рабочим выдавали вместо ботинок лапти: на неделю одну пару. Питание тоже плохое. С пуском станции первой очереди в 1924 г. с питанием стало лучше…»

1921 год был самым тяжелым – огромная текучесть кадров. За этот год поступило и уволилось с работы 22 тыс. человек. Другими словами: состав рабочих сменился 7 раз.

Строительство Кизеловской ГРЭС. Фото 1920-х годов

Не хватало жилья. И это был страшный бич для строителей. Размещались в тесных переполненных бараках. Недоедание, холод и скученность привели к страшной болезни – сыпному тифу, который унес жизни многих десятков строителей, в том числе и главного инженера Кизелстроя А.В. Черкасова. В ту пору на стройке было всего два врача. И один из них, К.Л. Голшмид, стал в последствии известным ученым Прикамья, профессором. Тогда на КизелГРЭС он был рядовым врачом и многое сделал, чтобы пресечь эпидемию сыпного тифа.

На губахинской стройке в то время работало всего одиннадцать членов партии на две с половиной тысячи рабочих и служащих, но каждый из них проявлял героизм в борьбе с трудностями. Когда о работе и жизни кизеловских строителей, об их трудностях и лишениях рассказали Председателю ВСНХ СССР Ф.Э. Дзержинскому, то он воскликнул: «Это настоящие ленинцы!»

Из доклада комиссара Кизеловского строительства главному комиссару «Электростроя»: «Я обрисую состояние работ на строительстве, – пишет автор доклада в феврале 1921 г. – Вчерне закончен рабочий барак, состоящий из четырнадцати комнат и одного общежития... В настоящее время в этом бараке помещается двести человек с лишним. Окончена постройка машинного склада, в который большая часть машин уже перевезена, остальная перевозится. Переделывается из бывших углевыжигательных печей два дома под жилье сотрудников. Проводится постройка сараев и пакгауза, прокладываются узкоколейки. Все происходящие работы, однако, тормозятся вследствие свирепых морозов, достигающих 35 градусов.

Усиленно производятся подготовительные работы к весеннему строительному сезону. Заготовляется и перевозится песок. Имеется в наличие 4000 бревен и вообще строительные материалы получаются сравнительно аккуратно, только с кирпичом и цементом дело обстоит несколько хуже…»

Делались попытки организации в трудовом коллективе новых общественных отношений. Комиссар строительства проводил несколько собраний и митингов в год, на которых «освещал текущий момент и громадное значение постройки районной электростанции в деле экономического возрождения нашей социалистической республики». Выписывались газеты из Москвы, Петрограда, Екатеринбурга и Перми.

Строительство Кизеловской ГРЭС. Фото 1920-х годов

«Субботники проводятся довольно часто и аккуратно. – Находим сведения в отчете комиссара. – Так, например, субботниками отремонтировали новое помещение под контору, произведена разгрузка и укладка некоторых строительных материалов, разборка углевыжигательных печей. Рабочие принимают в субботниках горячее участие, но технический персонал никакой агитации не поддается, и вечно отговариваются перегруженностью работой и усталостью, чего я, по правде сказать, не вижу...»

Участник строительства КизелГРЭС, член КПСС П.М. Ефимов вспоминает: «Не секрет, что в те годы не было у нас никаких строительных организаций и вообще специалистов-строителей. Поэтому на сооружение Кизеловской ГРЭС приглашались старые специалисты разных квалификаций... Земельные работы были сданы по договору подрядчику Б., старому специалисту, но человеку по своим повадкам и действиям, темному и непонятному окружающим. Конечно, он, как подрядчик, самостоятельно занимался приемом и увольнением рабочих, Оплату труда производил по тариф-ной ставке присвоенного разряда. А разряд-то он же и присваивал».

Если в 1920-е годы, когда была острая нужда в «старых» специалистах, недовольство в их адрес рабочими ограничивалось возмущениями, то во второй половине 1930-х годов многие из «старых» попали под репрессии.

С 13 октября 1922 года из-за морозов пришлось валовые каменные работы прекратить и ограничиться кладкой на отдельных участках и то, лишь пользуясь теплыми днями.

В мае 1922 года случился кризис продовольственный, в июне-июле произошел «отлив» рабочих на сенокос. Темпы строительства заметно снизились.

Строительство Кизеловской ГРЭС. Фото 1920-х годов

В ноябре 1922-го в Губаху пришел ремонтный поезд, работавший ранее на Каширской электростанции. Поезд был прекрасно оснащен, имел опытный персонал. Прибывшие специалисты приступили к комплектации оборудования, его просмотру, чистке и, при необходимости, ремонту. Монтаж оборудования теперь уже сдерживает ход строительных работ, но подготовительные работы по монтажу велись энергично.

Водоотводящий тоннель, один из важнейших составляющих самой станции, по техническим требованиям заложен на глубине пять сажен в трещиноватой скале. Пришлось в условиях постоянного затопления водой работать динамитом.

Серьезной проблемой оказалось обеспечение кирпичом. Потребность в кирпиче была огромна. В этой связи был арендован и пущен в ход кирпичный завод в Перми. Снабжающие подразделения покупали кирпич везде, где было можно. Но все-таки не было уверенности, что его хватит на весь объект, и поэтому начали строить первоначально половину – для установки оборудования 1-й очереди.

Состояние строительства на 12 ноября 1922 года было следующее.

В котельном зале продольные стены были закончены, торцовая стена выведена немного выше оконных арок, готово перекрытие зольникового отделения. Для угольных бункеров в середине котельной закончена опалубка и заготовлена арматура. В машинном зале по всему контуру выложены стены до верхнего уровня подкрановой балки, поставлены опалубка и арматура балки. Внутри здания предстояли большие работы по устройству водоотводящего канала и фундаментов турбогенераторов. Чтобы поставить стропила следовало еще поднять стены на высоту около четырех метров.

В пристройке для распределительного устройства и служебных помещений стены были доведены до карниза, и карниз на тот момент выкладывался. В теплые дни проводились работы по устройству этажных железобетонных перекрытий.

Слабое использование погодных условий первой половины строительного сезона и раннее наступление морозов осенью не позволили вывести стены машинного зала до стропил. А впереди еще предстояли серьезные работы по устройству водоотводящего канала (210 м) из реки Косьвы, сооружение подстанций и ЛЭП и, главное, монтаж оборудования электростанции.

«Стройка трудная, но интересная. – Говорили много лет спустя ветераны. – Какие громадные масштабы по тем временам! Объем бетонных работ!»

16 января 1923 г. газета «Звезда» сообщает:

«Внушительное впечатление производит кирпичная громада станции, обстроенная лесом...

В котельной, на солидных колоннах – ж/б ящики бункера, вмещающие запас угля в 50000 пуд. Уголь поступает в топки самотеком по железным трубам.

Громадное сооружение – водоподводящий туннель из реки Косьва длиною 210 м. Это целая подземная река, заключенная в бетонную трубу. Устанавливаемое оборудование первой очереди: четыре котла и два турбогенератора по 3000 кВт каждый.

На соединение Губахинской копи ток будет подаваться напряжением 6600 В. Для подачи тока в Половинку, Кизел и Луньевку напряжение повышается до 38000 вольт – это будет самое высокое напряжение на Урале. Вся длина высоковольтной линии около 40 верст. На подстанциях в Половинке, Кизеле и Луньевке напряжение понижается до 6600 В. Все эти сооружения строит Кизелстрой.

Основное сооружение – здание станции и водоподводящий туннель – готовы более чем на 60%. Для электропередач прорублена просека, имеются изоляторы и медный провод. Высоковольтные трансформаторы уже приняты на заводе в Швеции и отправлены в Россию.

Все оборудование станции уже на месте. Один котел уже собран, второй собирается; зимой будут поставлены все котлы».

Ранней весной 1924 года строители готовились к завершению работ первой очереди Кизеловской ГРЭС. Но до пуска оставалось выполнить еще очень много работ. В частности, от машинного зала не был вырыт канал для прокладки канализационных труб длиной 250 м. Бригадиры договаривались с рабочими оплачивать за срочность «аккордно», но обещания не всегда исполнялись. Известен случай, когда таким образом на территории строительства ГРЭС воздвигалась подстанция. Не считались ни с чем, люди работали по 14-15 часов в день. Объект был сдан в срок. Начальник же строительства А.В. Киселев не выплатил рабочим обещанную двойную зарплату. И, вероятно, не случайно позднее, в момент торжественной сдачи объекта, с лесов на него сорвалось ведро с известковым раствором.